Полис подонков

Вот и сейчас Юля продвигалась на так называемую работу, чтобы, как она говорила, «сбашлять» немного денег и поправить возникшие с финансами трудности. К ее чести необходимо отметить, что выбиралась она на подобные, иногда и опасные, вылазки, только когда заканчивались основные средства, добытые с прошлого, точно такого или в чем-то похожего, случая. Если коснуться рода ее занятий, с которого она добывала деньги, то обычно это было некое оказание помощи изрядно подвыпившим посетителям казино, чтобы те беспрепятственно добирались до занимаемого ими отеля либо другого временного жилья и не попадали в лапы кишащих здесь бомжей и других любителей легкой наживы, не гнушавшихся в таких случаях никакими методами, и где наличие трезвой сопровождающей для подобных любителей халявы являлось неким тормозящим препятствием, не позволяющим пускаться на открытые, более активные – как нетрудно догадаться – криминальные действия, без сомнения сопряженные с грабежом и разбоем. Вместе с тем и Лисина при каждом удобном случае не упускала возможности запустить руку в карман своих подопечных, вынужденных попутчиков, поступая подобным образом как в прямом, так и в переносном смысле и предусмотрительно проверяя наличие их платежеспособности. Правда, в отличии от уличных бродяг и разбойников, все-таки не потерявшая еще совесть красотка никогда не забирала всех денежных ассигнаций, завладевая лишь незначительной частью, точнее даже маленькой толикой, не превышающей десяти, максимум двадцати, процентов. Наверное, именно по этой причине ей и удавалось до сих пор не наживать себе неприятностей, когда ее клиенты от потери столь незначительной суммы особо-то, в принципе, и не заморачивались, справедливо полагая, что, при отсутствии такого сопровождения, они потеряли бы значительно больше.

Девушка уже подходила к ярко сверкавшему разноцветными красками иллюминационных огней красивому зданию, когда ее внимание привлек шум, доносившийся из примыкающей с игровому строению подворотни, явственно означавший, что разговор там происходит совсем нелюбезный. Обычно в таких случаях кареглазая озорница старалась особо не заморачиваться и всегда проходила мимо, справедливо полагая, что там поживиться уже будет нечем, но в этом случае что-то внутри нее словно вдруг екнуло, заставив остановиться и призадуматься: «Надо, несмотря ни на что, пойти посмотреть; может быть, там кому-нибудь нужна моя помощь, – стучало настойчивой мыслью в висках с одной стороны, с другой же твердило, – опомнись, дурочка, там уже давно все случилось и поживиться в этом случае будет нечем, да и какая тебе, собственно, разница до чьих-то проблем, если они не несут с собой никакой прямой выгоды?» Так размышляла молодая плутовка, стоя в не скольких метрах от входа в темный проулок, откуда сейчас слышались глухие удары и короткие вскрики. Сомневаться дольше было нельзя и необходимо было на что-то решаться, – либо броситься в самую гущу происходящих событий и, вполне возможно, все равно впоследствии извлечь себе какую-то выгоду, либо смалодушничать, струсить и позорно бежать – ну, а раз все-таки заострила на этом факте внимание, то потом еще и мучиться угрызением совести. Но эта подрастающая девица была не такая, а напротив, даже отличалась бездумной отвагой и отчаянной смелостью, поэтому, покрутив из стороны в сторону головой, как бы разминая шейные позвонки, больше уже не думая, ступила в пугающую неприятными звуками темноту, двигаясь навстречу опасности и таинственной неизвестности.

Как бы ни было в переулке темно и мрачно, однако все же вполне можно было различить, что в глубине его, метрах так в двадцати пяти от основного выхода на проезжую часть, три едва различимые фигуры атакуют четвертую, причем нападавшие прижали свою жертву к стене и у одного в руке блестит лезвие стального ножа. Исход поединка был очевиден: одному человеку тяжело, а если он не является каким-нибудь подготовленным бойцом войск специального назначения, то ему практически невозможно сопротивляться промышляющим подобным разбоев и превосходящим по численности вооруженным холодным оружием личностям, готовым ради наживы на все и отлично натренированным по части отъема у одиноких путников – как преступники нисколько не сомневались – ненужных им сбережений. Ситуация становилась критической и у подвергнутого грабежу человека не оставалось никакой возможности выйти из этой ситуации более или менее, как принято считать, без потерь, ведь, скорее всего, на требование молодчиков передать им его денежки он ответил отказом, вероятно, подкрепил его активным сопротивлением, а в таких случаях результат был только один: «нахалу» пускали кровь и потом уже спокойно осматривали карманы.