Политбюро и дело Берия. Сборник документов

ОТВЕТ: Эти документы были направлены мною по личному требованию Берия. Не помню, по поводу этих документов или иных мне звонил по телефону Берия. Не помню также, согласовывал ли я этот вопрос с начальником Генерального штаба. Однако этот вопрос мог быть разрешен мною самостоятельно, так как речь шла о копиях документов годичной давности.

ВОПРОС: Уточните, какие совершенно секретные сведения, упоминаемые в вашем письме № 14078 от 14.IX.43 г., были представлены вами Берия?

ОТВЕТ: Очевидно, что Берия были направлены сведения о численности войск в Закавказье. Эти сведения могли быть мною представлены только по прямому требованию Берия. Не помню, согласовал ли я направление этих сведений Берия с генералом Антоновым. Однако этот вопрос также мог быть разрешен мною самостоятельно, без особого согласования, так как очевидно, что и в данном случае речь могла идти о данных, относившихся к 1942 году.

ВОПРОС: Кто подписывал документы к медалям «За оборону Кавказа»?

ОТВЕТ: В нарушение обычного порядка документы к медалям «За оборону Кавказа» были подписаны не председателем Президиума Верховного Совета СССР, а Берия. Следует отметить, что и сами медали были получены нами не из Президиума Верховного Совета СССР, как обычно, а из НКВД.

Дополняю, что при выезде весной 1943 года на Северо-Кавказский фронт Берия также стремился создать шумиху и сделать вид, что им предприняты на этом фронте какие-то особые меры, хотя в действительности ничего существенного не предпринималось. Мною по указанию Берия систематически составлялись проекты донесений о положении на фронте в Ставку. Берия эти донесения изменял, дополняя их сообщениями, призванными показать особую его роль и деятельность. И в этот свой приезд на Кавказ Берия окружил себя сотрудниками НКВД, на которых и старался опереться.

Протокол записан с моих слов правильно и мною прочитан.

Штеменко

Допросил: Генеральный прокурор СССР, действительный государственный советник юстиции Р. Руденко

При допросе присутствовал и вел запись протокола пом[ощник] генерального прокурора СССР государственный советник юстиции 3-го класса Л. Смирнов

Верно: [п.п.] Майор адм[инистративной] службы Юрьева

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 465. Л. 197–203 Копия. Машинопись.

№ 1.60

Письмо П. [А.] Судоплатова в Совет министров СССР от 7 августа 1953 г.

Совершенно секретно

В Совет министров Союза ССР

Докладываю о следующем известном мне факте.

Через несколько дней после вероломного нападения фашистской Германии на СССР, примерно числа 25–27 июня 1941 года, я был вызван в служебный кабинет бывшего тогда народного комиссара внутренних дел СССР Берия.

Берия сказал мне, что есть решение советского правительства, согласно которому необходимо неофициальным путем выяснить, на каких условиях Германия согласится прекратить войну против СССР и приостановит наступление немецко-фашистских войск. Берия объяснил мне, что это решение советского правительства имеет целью создать условия, позволяющие советскому правительству сманеврировать и выиграть время для собирания сил. В этой связи Берия приказал мне встретиться с болгарским послом в СССР Стаменовым, который, по сведениям НКВД СССР, имел связи с немцами и был им хорошо известен.

Стаменов был завербован в агентурную сеть ОГПУ еще в 1934 году в Риме. Я с ним как с агентом НКВД СССР периодически по роду своей службы встречался в Москве.

Берия приказал мне поставить в беседе со Стаменовым четыре вопроса. Вопросы эти Берия перечислял, глядя в свою записную книжку, и они сводились к следующему:

1. Почему Германия, нарушив пакт о ненападении, начала войну против СССР?

2. Что Германию устроило бы, на каких условиях Германия согласна прекратить войну, что нужно для прекращения войны?

3. Устроит ли немцев передача Германии таких советских земель, как Прибалтика, Украина, Бессарабия, Буковина, Карельский перешеек?

4. Если нет, то на какие территории Германия дополнительно претендует?

Берия приказал мне, чтобы разговор со Стаменовым я вел не от имени советского

правительства, а поставил эти вопросы в процессе беседы на тему о создавшейся военной и политической обстановке и выяснил также мнение Стаменова по существу этих четырех вопросов.

Берия сказал, что смысл моего разговора со Стаменовым заключается в том, чтобы Стаменов хорошо запомнил эти четыре вопроса. Берия при этом выразил уверенность, что Стаменов сам доведет эти вопросы до сведения Германии.

Берия проинструктировал меня также и по поводу порядка организации встречи. Встреча должна была, по указанию Берия, состояться в ресторане «Арагви» в Москве за столиком, заранее подготовленным в общем зале ресторана.

Все эти указания я получил от Берия в его служебном кабинете в здании НКВД СССР.

После этого я ушел к себе готовиться к встрече.

Вечером этого же дня, примерно часов в 19, дежурный секретарь наркома передал мне приказание отправиться на городскую квартиру Берия.