Политбюро и дело Берия. Сборник документов

Тогда же указанный документ был доложен ЦК ВКП(б), причем для соответствующих объяснений на этот счет вызывались в ЦК Меркулов, Кобулов и, насколько помню, т. Федотов. Со слов руководства МГБ СССР и в разговоре с тт. Питоврановым и Дроздецким мне стало известно, что ЦК партии квалифицировал действия Кобулова и Меркулова как грубую политическую ошибку и предложил поднять из архива необоснованно сданные дела на троцкистов и восстановить по ним чекистскую работу. В июне 1947 г. при моем участии была издана короткая директива (№ 147) по вопросу о восстановлении неправильно прерванной работы по троцкистам. Некоторое время я возглавлял работу специальной опергруппы, занимавшейся изъятием из архива и рассмотрением материалов указанной категории, а затем в составе 1 — го отдела 5-го упра[влен]ия по заслуживающим внимания материалам была организована соответствующая работа. Должен доложить, что по опыту работы б[ывшего] 5-го упр[авлен]ия МГБ СССР за 1947–1951 гг. можно сделать вывод, что решение ЦК ВКП(б) по этому вопросу было своевременным и, несомненно, дало большие положительные результаты.

В то же время, как мне известно, Кобулов долго неистовствовал по поводу выводов ЦК партии и злобно был настроен в отношении меня, Питовранова, Дроздецкого и др[угих]. Это узнавалось обычно окольными, случайными путями, которые я, естественно, не фиксировал, ибо считал свои действия правильными и не обращал внимания на злопыхательство Кобулова (следует указать, что в составленной мною лекции о борьбе наших органов с троцкистско-бухаринской агентурой иноразведок, преподанной для чек[истских] школ, упоминалось о необоснованной сдаче дел на троцкистов в архив по вине б[ывшего] руководства НКГБ СССР).

Считаю, что инициатива Кобулова насчет прекращения агентурной работы по троцкистам имеет связь с его заявлением, сделанным в выступлении на партийной конференции НКГБ (или актива) в 1944 г., о том, что «троцкисты теперь перестали быть троцкистами, врагами партии, это обычные антисоветские элементы».

2. Работая начальником 5-го управления МГБ СССР, я непосредственно подчинялся заместителю министра Огольцову С. И. Однако мне много раз приходилось бывать на приеме, с отдельными докладами и на рабочих совещаниях руководителей управлений и отделов у министра Абакумова. В процессе общения с Абакумовым я мог наблюдать стиль его работы и отношение к людям, в том числе отдельным руководителям партии и правительства.

У меня (как, очевидно, и у других товарищей — Питовранова, Герцовского, Шубнякова и др. сложилось твердое впечатление, что Абакумов определенно ориентировался на Берия Л. П. Он нередко обращался к нему по телефону за советами и указаниями, часто ссылался в разговорах с руководящими работниками МГБ на мнение и поручения Берия. Я лично не раз был свидетелем, как Абакумов, прежде чем поставить тот или иной вопрос перед ЦК ВКП(б) или правительством, предварительно советовался с Берия, и действовал в плане его указаний. Не будет ошибкой сказать, что отношение Абакумова к Берия было особым, отличным от его отношения к другим руководителям партии и правительства (тт. Суслову, Пономаренко, большинству зампредов Совета министров СССР). Абакумов обычно с небрежностью, неуважением разговаривал по телефону с кем-либо из указанных товарищей, но был весьма подобострастен и явно зависим от Берия. Из этого, а также из неизменной практики посылки всех документов в адрес Берия явствовало, что Берия является фактическим шефом, руководителем МГБ, или, по крайней мере, лично Абакумова.

Думаю, что неслучайно, что Абакумов всячески оберегал от критики и законных претензий Цанава — б[ывшего] министра государственной] безопасности БССР. Было широко известно, что Цанава спекулирует на родстве с Берия, отличается редким самодурством, непомерным и отвратительным барством, злобным преследованием «непокорных» работников, игнорирует центральные управления МГБ СССР и т. д. Однако Абакумов в угоду Берия покрывал антипартийное поведение Цанава и отводил неоднократные попытки работников центрального аппарата призвать его к порядку.

Точно не знаю, но слышал от сотрудников, что Абакумов по указанию Берия уберег от привлечения к ответственности за какие-то преступления Какучая, одного из прихлебателей Берия.

Полагаю, что небезынтересно отношение Абакумова и к сигналам относительно аморального облика Берия. Я лично, по указанию т. Огольцова, два или три раза докладывал Абакумову случайно полученные от женской агентуры донесения с жалобами на приставания Саркисова, нач[альни]ка охраны Берия. Из этих донесений можно было видеть, что Саркисов занимается подбором и поставкой для Берия (его имя в донесениях прямо не называется) девушек. В данном случае речь шла об агентах, на которых пал выбор Саркисова, и о его методах обработки для посещения особняка или дачи «одного из чинов правительства». Абакумов, двусмысленно улыбаясь, обычно говорил, что об этом известно, что это проделки «старого дурака Саркисова», что он,