Политбюро и Секретариат ЦК в 1945-1985 гг.: люди и власть

Давая пояснения по последнему решению, И. В. Сталин еще на Пленуме ЦК заявил его участникам, что «тов. Калинин» сам подал «заявление в ЦК» о своей отставке, так как «очень плохо стал видеть, даже написать не может», и «это ему страшно мешает» в работе[25]. Однако, возможно, реальные причины были совсем иными. Во-первых, не вполне понятно, почему именно тогда М. И. Калинин направил на имя И. В. Сталина крайне странное покаянное письмо, в котором поведал ему, что «на первом году после смерти Владимира Ильича Ленина» после одного «из заседаний Политбюро», где «произошел очередной конфликт с Троцким…, Бухарин пригласил меня к себе на квартиру посмотреть на его охотничий зверинец», и во время экскурсии по этому зверинцу «он как бы вскользь спросил меня, а как бы я отнесся к руководству без Сталина. Я ответил, что я не мыслю такое руководство и для меня всякая комбинация без т. Сталина неприемлема… Я и тогда понимал, что был зондаж, но я не придал ему значения, думая, что Бухарин просто хочет знать мое настроение. Теперь я думаю, он исполнял поручение какой-то группы». Но «со дня смерти Ленина я твердо свою политику и поведение персонифицировал в лице т. Сталина»[26]. И, во-вторых, сама отставка М. И. Калинина, конечно, была вызвана не болезнью его глаз, а резким ухудшением всего здоровья из-за термальной (т. е. последней) стадии рака толстого кишечника, который был диагностирован весной того же года после возвращения его из Крыма. Именно эта болезнь и свела М. И. Калинина в могилу 3 июня 1946 года.　

Между тем, как считают ряд авторов (Ю. Н. Жуков[27]), все произведенные перестановки зримо говорили о том, что: 1) Л. П. Берия стал фактическим главой союзного правительства, поскольку в дополнение к его основным должностям заместителя главы Совета Министров СССР и руководителя Атомного проекта ему поручили «наблюдение за работой министерств внутренних дел, госбезопасности и государственного контроля». Более того, столь огромные полномочия сделали «лубянского маршала» вторым человеком в государстве, дав ему возможность официально контролировать деятельность всего аппарата власти в стране, решая порою судьбы тех, кто находился с ним на «одном управленческом уровне»; 2) В. М. Молотов утратил прежние позиции второго человека в партии и государстве; 3) Г. М. Маленков, потеряв ключевую должность начальника Управления кадров ЦК, перестал де-факто быть вторым секретарем ЦК, и отныне в его обязанности входили лишь «вопросы руководства работой ЦК компартий союзных республик, подготовка вопросов к Оргбюро ЦК и председательствование на его заседаниях»; 4) сам же И. В. Сталин, якобы уже тогда озабоченный проблемой будущего преемника, сделал ставку на самого молодого члена высшего партийного руководства Алексея Кузнецова, который с должности Первого секретаря Ленинградского обкома и горкома партии был переведен в Москву на должность члена Оргбюро и нового секретаря ЦК вместо умершего в мае 1945 года Александра Сергеевича Щербакова, считавшегося «человеком» А. А. Жданова.　

Хотя следует сказать, что другие авторы совсем иначе трактуют данные решения Пленума ЦК. Так, профессора О. В. Хлевнюк и Й. Горлицкий[28] утверждают, что именно на этом Пленуме Г. М. Маленков очень ненадолго, но де-факто стал вторым секретарем ЦК. А профессор Р. Г. Пихоя[29], напротив, полагает, что, уравняв позиции А. А. Жданова и Г. М. Маленкова, которые наряду с И. В. Сталиным стали членами сразу трех высших парторганов — Политбюро, Оргбюро и Секретариата ЦК, — «вождь всех времен и народов» предоставил им право показать свои бойцовские качества в борьбе за ключевой пост второго секретаря ЦК. Надо сказать, что это противоборство двух ближайших сталинских соратников возникло уже давно. Так, известный ждановский биограф А. Н. Волынец писал, что взаимная неприязнь между ними возникла еще летом 1926 года, когда Г. М. Маленков как инспектор Орготдела ЦК во время рабочей поездки в Нижний Новгород необъективно и критически оценил работу А. А. Жданова в должности Первого секретаря Нижегородского губкома партии. Именно эта «взаимная неприязнь станет одной из причин подковерной борьбы группировок Жданова и Маленкова в послевоенном будущем»[30].