Политех

  Спели мы короче говоря все 5 песен с сегодняшнего концерта, Инна там по ходу дела подключилась, зал с энтузиазмом принял, а под 'Все будет хорошо' так и плясал как подорванный. Музыканты из местного ансамбля меня все спрашивали, чье это, я говорил народное, значит можно исполнять? Да ради бога.

  А потом я подошел к Евстигнееву и на ухо сказал ему, что у меня есть вот прямо совсем новая песня, прямо с пылу с жару, только сочинилась, вся такая джазовая вдоль и поперек, вы ж петь умеете, не отпирайтесь, песня как раз для вашего голоса, давайте зададим жару горьковчанам, а? Евстигнеев уже довольно основательно принял на грудь, так что развелся по полной программе, я ему дал слова, начириканные только что на ресторанной салфетке, он внимательно просмотрел их, наморщив лоб, а потом сказал 'А пошли, Сергуня, зададим жару горьковчанам'.

  Песня такая была:

  Поднят ворот

  пуст карман

  он не молод

  и вечно пьян

  Он на взводе

  не подходи

  он уходит

  всегда один

  Но зато мой друг

  лучше всех играет блюз

  Лучше всех вокруг

  он один играет блюз

  Голос у Евгений Александрыча конечно получше моего был, но тот еще, однако эту песню он как-то нормально вытянул, все в экстазе были.

  А еще чуть потом меня развела Анюточка, по полной программе радио Маяк развела... сказала что вон мол Инну-то замуж зовут, а я что сижу, как дура рыжая? Я тоже хочу. На слабо, говорю, меня решила взять? Так точно, отвечает, товарищ майор, на него. Хорошо... я встал, постучал вилочкой по бутылке, попросил минуту внимания.

  - Друзья, сейчас вот я, Сергей Сорокалет, в присутствии раз-два-три... шести свидетелей предлагаю руку и сердце Анюте Сотниковой и прошу ее стать моей женой.

  Возникла немая пауза секунд на 10-15... потом я толкнул в бок Анюту:

  - Ну давай, твой выход, дорогая.

  Анюта встала, похлопала длинными ресницами и ответила:

  - Ну я даже не знаю... а можно я подумаю немного?

  Евстигнеев показал ей большой палец

  - Думай конечно, - ответил я, - только быстрее, народ ждет.

  Через 5 секунд:

  - Ну что надумала?

  - Черт с тобой, уговорил.

  Бурные аплодисменты, Евстигнеев показал большой палец уже мне.

  Далее вспоминается что у нас был такой диалог с ним:

  - Евгений Александрыч, а помните такую сцену у Гоголя, где два мужика обсуждают качество колеса у телеги - доедет дескать оно до Парижа или не доедет?

  - Ну помню, а к чему ты это?

  - Да вот примерно такой же вопрос к вам имею - доедете вы в случае чего до Голливуда или как?

  - В смысле?

  - Ну если в Голливуд позовут сниматься, не подведете отечественную актерскую школу?

  Евстигнеев глубоко затянулся сигаретой (курили все уже прямо за столом) и после продолжительной паузы ответил:

  - А я уже играл в совместном кино, 'Итальянцы в России' называется, конечно это не Голливуд, но... английский у меня не очень, а так бы конечно не хуже Николсона сыграл.

  - Значит это ваш любимый актер оттуда? А мне Дастин Хоффман больше нравится.

  - Ну и в каких же фильмах ты его видел?

  - Ну как в каких... Марафонец, Соломенные псы, Полуночный ковбой...

  - Их же у нас в прокате не было.

  - Ну и что, я на видео смотрел...

  Евстигнеев с уважением посмотрел на меня.

  - Ну и что ты скажешь например про Ковбоя?

  - Про Ковбоя-то... а вот это кстати идеальная роль для вас была бы - этот придурок из Нью-Йорка, так и вижу вас на этом месте...

  - Спасибо... так ты может меня и в Голливуд устроишь, если такой шустрый?

  - Зря смеетесь, может и устрою когда-нибудь... телефончик только не забудьте дать.

  Евстигнеев пожал плечами и написал на салфетке московский 7-значный номер.

  После этого помню, как гуляли по набережной и к нам пристали какие-то южные товарищи, девчонки наши им понравились, а мы с Инной разгоняли их и довольно успешно.

  Проснулся я в гостиничном судя по всему номере раздетый догола, при этом справа от меня лежало нечто с соломенно-желтыми волосами... потряс головой, зажмурился, когда открыл глаза, волосы превратились в пепельные, а под ними обнаружилась Анюта. Ну слава богу, грабли в одну воронку два раза оказывается тоже не падают...

  Здесь была Анюта

  - Привет, солнышко, - сказал я ей, - не подскажешь, как мы здесь оказались?

  Анюта подняла голову, видок у нее был тот еще, хотя у меня наверно не лучше. Она немного похлопала своими длинными ресницами, потом ответила:

  - А ты не помнишь что ли ничего?

  - Ну не так, чтобы совсем уж ничего, но вот момент с заселением в номер у меня в памяти напрочь отсутствует.

  - Ты сказал на стойке регистрации, что ты внук Косыгина, нас и заселили сюда со свистом...

  Я застонал, обхватив голову руками.

  - А Евстигнеев куда делся? Он же мне не приснился, надеюсь?

  - Нет, Евстигнеев точно был, ты его в Голливуд звал, работу предлагал, а потом в меня пальцем тыкал и говорил, чтоб он запомнил, что это будущая звезда кинематографа.

  - А еще я там ничего не говорил?

  - Как не говорил, говорил конечно, причем без остановок, то по-фински, то по-итальянски болтал...

  Я еще громче застонал и очень захотел провалиться сквозь этот паркетный пол в номере и больше никогда не вылезать обратно. Анюта вдруг погладила меня по голове и утешила: