Политэкономия XXI века

Попытка повышения репродуктивности городского населения после Второй мировой за счет перехода к социальному типу государства привела в 1960-х гг. к росту издержек и замедлению экономического роста. И тогда был найден новый источник дешевой рабочей силы, в США он нашел отражение в отмене в 1965 г. квот для иммигрантов. Но новое решение породило и новые проблемы: со сменой источника меняется и сама цивилизация… 

Столкновение цивилизаций

Эта фраза начинена динамитом. Она возбуждает надежды, которые никогда не будут реализованы. Я боюсь, что эта фраза будет стоить многих тысяч жизней.

Госсекретарь США Р. Лансинг о лозунге В. Вильсона о «праве наций на самоопределение» [906]

Об обострении национального вопроса в XXI в. впервые официально заговорила канцлер Германии А. Меркель в 2010 г.: «Наш подход состоял в мультикультурализме , в том, что мы будем жить рядом и ценить друг друга. Этот подход провалился, совершенно провалился» [907]. Эту данность подтвердил и премьер-министр Великобритании Д. Кэмерон: «Я думаю, пора перевернуть страницу с провалившимися методами прошлого». И президент Франции Н. Саркози: «Мой ответ — безусловно, да, это провал» [908]. Крах идеи мультикультуризма привел к появлению новых идей, которые отражают, например книги Т. Саррацина, перекликающиеся с заявлением голландского министра внутренних дел П. Доннера: «Правительство разделяет общественное недовольство мультикультурной моделью общества и планирует сместить приоритеты в направлении сохранения ценностей голландского народа» [909].

Особую тревогу европейцев вызывает мусульманская иммиграция, которая демонстрирует наименьшую способность к адаптации к современной цивилизации. У нее самый высокий уровень безработицы, самый низкий уровень образования, самый высокий уровень рождаемости. В связи с этим в Германии первым стоит чисто практический вопрос: кто будет платить пенсии стремительно стареющей немецкой нации, если большинство в недалеком будущем будут представлять потомки мусульманских иммигрантов, живущих на пособие? (В результате их высокой рождаемости, согласно модели Т. Саррацина, к концу XXI в. население Германии будет на 70 % состоять из мусульман) [910]. Но это только начало, ведь «по мере роста доли мусульманских мигрантов в населении (Германии), — по словам Саррацина, — прогрессивно нарастают конфликты, трения и нездоровые отношения» [911].

Обострение национальных проблем сквозит повсюду. Даже образцовый «плавильный котел » Америки и тот, видимо, близок к перегреву, порождая страхи беспощадных, тотальных межнациональных конфликтов, отраженных, например, в книге Т. Читтама (1996 г.) «Крах США. Вторая гражданская война 2020 г.»: «Америка взорвется в межплеменной войне еще при нашей жизни… Стаи одичавших собак будут рвать обугленные трупы…» [912] Книгу Читтама можно было бы счесть бредом ветерана контуженого вьетнамской войной. Однако растущее напряжение чувствуется в статьях многих американских исследователей [913]. Особую остроту национальной проблеме придает тот факт, что в США, как и в Европе, происходит замещение белого населения. Например, благодаря отмене квот для иммигрантов с 1965 г., испаноговорящее население США к 2007 г. увеличилось в четыре раза и достигло 15 % населения США [914]. Но мало того, фертильность в 1999 г. у белых составила всего 1,82, по сравнению с 2,06 — у чернокожих и 2,9 — у испаноговорящих [915].

Уже в 2002 г. консервативный политик П. Бьюкенен в своей книге «Смерть Запада» начнет утверждать, что «неуправляемая иммиграция грозит уничтожить страну, в которой мы выросли, и превратить Америку в хаотическое скопление народов, не имеющих фактически ничего общего между собой. Среди наших сограждан крепнет ощущение, что страна распадается на этнические группы» [916]. В том же 2002 г. К. Свэйн в своей книге под самоговорящим названием «Новый белый национализм в Америке…» напишет: «Мультикультурализм создал условия для появления белого национализма…» [917]. С. Хантингтон в книге «Кто мы?» (2003 г.) указывает на кризис американской идентичности: «Конфликты, возникающие из нарастающей этнической и религиозной напряженности, представляют собой главный вызов американскому национальному мифу» [918]. Экономист Дж. Сакс в книге «Цена цивилизации» (2011 г.) говорит о расколотой по этническому и религиозному признаку нации, мало того, «в территориальном отношении американцы (уже) перегруппировались по классовому и расовому признакам» [919].