Политическая биография Сталина. Том 2

Стоит, очевидно, заметить, что постановка вопроса о том, что партии, как и люди (ведь и партии состоят из людей) ошибаются, дала основание некоторым антикоммунистически настроенным биографам Сталина высказать несколько положительных слов в адрес «ненавистного тирана». Так, Р. Конквест писал: «Еще одной особенностью, которой подход Сталина и даже стиль его речи, отличались от большинства других, было отсутствие (на практике, если не в публичных выступлениях) экстравагантного партийного фетишизма»[98]. Иными словами, красивые тирады Троцкого о том, что партия в конечном счете права и т. д. эти историки квалифицируют довольно насмешливым и емким понятием — партийный фетишизм.

Неожиданную поддержку Сталин получил на съезде от Крупской. И это кажется даже несколько сенсационным, учитывая плохие отношения, сложившееся между ними и то обстоятельство, что грубая выходка Сталина в отношении Крупской послужила если не причиной, то мощным импульсом для написания последнего письма вождя генсеку с угрозой разрыва отношений. Крупская, конечно, в глубине души недовольная принятым решением не предавать гласности ленинские документы последнего времени, тем не менее сочла необходимым присоединиться к Сталину в его критике Троцкого. Она, встреченная овацией всего съезда, в своей короткой речи главный акцент сделала на необходимости прекращения дискуссии в партии и призвала сконцентрироваться на вопросах, поставленных жизнью перед партией. По поводу «всегдашней» правоты партии она заявила буквально следующее: «Тов. Троцкий говорил, что партия всегда права. Если бы это было так, если бы партия всегда была права, то не надо было бы вести таких ожесточенных дискуссий. Права партия или неправа, — это показывает жизнь. Если партия идет по неправильному пути, тогда тактика партии приводит к тому, что получается крах политики; если же партия правильно намечает линию, тогда та цель, которую ставила себе партия, оказывается достигнутой. И потому мне кажется, что совершенно правы были тов. Сталин и тов. Зиновьев, которые центром тяжести своих докладов поставили тот факт, что жизнь оправдала ту тактику, которую вел ЦК. Я думаю, что съезд должен перед лицом того факта, что мы имеем несомненный экономический подъем во всей стране, и перед лицом того факта, что рабочий класс отнесся к партии с величайшим доверием, признать политику Центрального Комитета и политику всей партии правильной»[99].

Вне всякого сомнения, эта поддержка со стороны Крупской была как нельзя кстати для Сталина, тем паче, что в узких руководящих кругах, а теперь уже и на съезде, узнали о конфликте между Лениным и Сталиным. В дальнейшем, мне кажется, эта поддержка со стороны Крупской была оценена генсеком, хотя буквально через год Крупская оказалась по одну сторону баррикад с Зиновьевым, Каменевым и Троцким в их противоборстве со Сталиным.