Политическая биография Сталина. Том 2

После вступления СССР в Лигу Наций последовали дальнейшие, еще более решительные шаги по развертыванию мирной политики Советского Союза, по мере того как усиливалась угроза войны и обострялись противоречия между странами — вдохновителями и поджигателями новой мировой войны и странами, заинтересованными по многим причинам в сохранении мира. Это реальное противоречие нужно и можно было использовать в гораздо более широких масштабах, чем прежде, что, естественно, увеличивало реальный потенциал и эффективность советской внешней политики. Бесспорным и важным фактом являлось то, что обнаружилось временное совпадение постоянных целей мирной политики Советского Союза и временных целей политики некоторых капиталистических стран. Именно этот анализ и выводы, закономерно и логически вытекавшие из него, и составили своего рода научно-теоретическую базу для расстановки новых акцентов в международной политике Москвы.

СССР сделал значительные шаги к сближению с некоторыми малыми, слабыми странами Европейского континента, независимости которых угрожали военные планы агрессивных государств. Сближение с этими странами, для которых агрессия со стороны фашистских государств являлась чрезвычайно конкретной и серьезной опасностью, привело, в частности, к выработке в недрах Лиги Наций определения агрессии. Это, по мнению Советского Союза, должно было сослужить полезную роль в деле создания максимально возможных преград на пути расползания агрессии. Конечно, Сталин знал истинную цену решениям и резолюциям Лиги Наций. Он прекрасно сознавал все ее пороки и недостатки. Он подчеркивал еще в 1933 году: «Несмотря на уход Германии и Японии из Лиги Наций — или, может быть, именно поэтому — Лига может стать некоторым фактором для того, чтобы затормозить возникновение военных действий или помешать им. Если это так, если Лига сможет оказаться неким бугорком на пути к тому, чтобы хотя бы несколько затруднить дело войны и облегчить в некоторой степени дело мира, — то тогда мы не против Лиги. Да, если таков будет ход исторических событий, то не исключено, что мы поддержим Лигу Наций, несмотря на её колоссальные недостатки»[1044]

К тому времени, о котором мы ведем речь, совершенно четко обозначился полный крах прежней системы международных отношений, которая основывалась на договорах Версальском и Вашингтонском. Первый был призван регулировать европейские проблемы, и прежде всего, конечно, политическую и экономическую стратегию в отношении Германии. Второй должен был играть роль опоры миропорядка на Дальнем Востоке, где главную проблему представляла Япония. Крушение системы международных отношений, установленной в итоге первой мировой войны, произошло по многим причинам. Здесь нет возможности анализировать эти причины, поскольку это выходит за рамки моей работы. Думаю, что можно ограничиться указанием главных источников краха версальско-вашингтонской системы. Прежде всего надо указать на политику попустительства ведущих так называемых демократических держав по отношению к будущим агрессорам — Германии и Японии. Именно на правящих кругах западных державах лежит основная вина за то, что в Европе и на Дальнем Востоке постепенно сформировались два главных очага агрессии и захватнических войн.

Сейчас, спустя много десятилетий, конечно, неправильно было бы утверждать, что сами западные державы стремились к тому, чтобы вызвать пожар мировой войны. Они не были столь наивными, чтобы не понимать того, какую опасность несла в себе мировая война. Однако они руководствовались своими собственными расчетами, которые оказались в конечном счете роковыми. Им казалось, что они способны удержать ситуацию под контролем и канализировать агрессивные и реваншистские устремления Германии и Японии против ненавистного им Советского Союза. Ненависть к стране социализма оказалась сильнее элементарного здравого расчета.

Сталин занимал в вопросах войны и мира вполне четкую и ясную позицию, что видно, например, из его беседы в марте 1936 года с американским журналистом Р. Говардом. На вопрос Р. Говарда: «Во всем мире говорят о войне. Если действительно война неизбежна, то когда, мистер Сталин, она, по-Вашему, разразится?