Политическая биография Сталина. В 3-х томах. Том 2

Одним из важных направлений внешней политики Советского Союза в тот период явились усилия по обузданию гонки вооружений. Конечно, Сталин не питал особых иллюзий насчет того, что путем дипломатических договоренностей можно было бы кардинально решить эту проблему. Он понимал, что Германия и Япония осуществляют широкомасштабную программу вооружений отнюдь не для того, чтобы за столом переговоров с западными странами иметь дополнительные козыри в дипломатической борьбе. Смысл гонки вооружений состоял в том, чтобы путем наращивания военной мощи силовым путем осуществить реализацию своих далеко идущих агрессивных целей. Но Сталин понимал, что в такой обстановке выдвижение инициатив по контролю над вооружениями может способствовать росту международного авторитета Советского Союза и будет содействовать мобилизации антивоенных сил во всем мире. Переговоры по вопросам о разоружении в то время велись в Женеве. В противовес империалистическим державам, которые сознательно завели переговоры на Женевской конференции в тупик, СССР выступил с новым предложением — превратить конференцию по разоружению в постоянно действующую конференцию мира. Как полагал Сталин, последняя могла бы стать инструментом укрепления международной безопасности. Однако инициатива СССР не была поддержана западными державами. Работа Женевской конференции оказалась окончательно свернутой.

В данном контексте нельзя обойти молчанием одну любопытную проблему. Речь идет об обвинениях Сталина в том, что он чуть ли не превратил нашу страну в кузницу, в которой ковался фашистский меч для осуществления захватнических планов германских милитаристов. Не имея возможности рассмотреть эту тему достаточно подробно, хочу отметить лишь наиболее важные ее аспекты. Историческим фактом действительно является то, что между Советским Союзом и Веймарской Германией с середины 20-х годов осуществлялось сотрудничество в военной и военно-технической сферах. Причем это сотрудничество основывалось на принципе взаимной выгоды. Ставить в вину Москве то, что она осуществляла такое сотрудничество неправомерно, поскольку оно, как суверенное государство, само определяло то, с кем и на каких условиях осуществлять межгосударственные связи, в том числе и в военной сфере. Москва исходила из принципиальной посылки, согласно которой Версальская система строилась на несправедливой и шаткой основе, что именно она служила питательной почвой для роста реваншистских настроений в Германии. Не случайно на VII конгрессе Коминтерна в докладе Г. Димитрова особо подчеркивалось: «Фашизм действует в интересах крайних групп империалистов, но выступает он перед массами под личиной защитника обиженной нации и взывает к оскорбленному национальному чувству, как например германский фашизм, увлекший за собою мелкобуржуазные массы лозунгом «против Версаля»[1059].

Сотрудничество с Веймарской Германией недопустимо приравнивать к сотрудничеству с гитлеровской Германией. А именно так поступают те, кто всеми правдами и неправдами пытаются доказать, что не кто иной, как Сталин, ковал фашистский меч, который потом Гитлер обрушит на нашу страну. Сами масштабы такого сотрудничества носили весьма скромный характер: на советской территории были созданы такие совместные объекты, как авиационная школа в Липецке, танковая школа в Казани и две агрохимические станции (полигона) — под Москвой и в Саратовской области. Причем особо следует отметить, что немцы обратились к Советской России с предложением о сотрудничестве, чтобы избежать контроля за нарушением ими условий Версальского договора. Москва же, идя на такое ограниченное сотрудничество, вполне обоснованно рассчитывала на ознакомление с новейшими достижениями Германии в области танкостроения, авиации и химической обороны. Обстоятельный анализ данной проблемы дан в работе И. Пыхалова, который на основе конкретных фактов доказывает, что вопреки уверениям всевозможных «обличителей сталинизма», не «фашистский меч ковался в СССР», а наоборот, немецкие специалисты в 1920-е — начале 1930-х годов помогали создавать в нашей стране базу для танковой, авиационной, химической промышленности. Таким образом, основы советского военно-промышленного комплекса были заложены во многом именно благодаря военнотехническому сотрудничеству с Германией[1060].

В отношении последнего обобщающего вывода И. Пыхалова о том, что основы советского военно-промышленного комплекса были заложены во многом именно благодаря военно-техническому сотрудничеству с Германией, конечно, можно поспорить. Это заключение страдает явным преувеличением. Оно в определенной степени служит как бы зеркальным отражением (со знаком наоборот) утверждений, которые сам И. Пыхалов подвергает критике.