Политическая биография Сталина. В 3-х томах. Том 2

Для каждого, кто без всякого пристрастия и предубеждения вникнет в приведенный выше отрывок доклада Сталина, становится совершенно очевидным, что здесь изложена грандиозная, рассчитанная на долговременную перспективу, программа строительства государства, программа превращения советской России не в объект, а в полноправный субъект мировой политики. История поставила Россию перед суровым историческим выбором: или прозябать еще долгие-долгие годы и десятилетия на правах бедного родственника капиталистического Запада, почти во всем зависимого от него, или встать, наконец, с колен и заявить о себе во весь голос. И наше прошлое, и наши традиции, колоссальный потенциал народа-труженика, народа-творца — все это служило надежной и достаточной гарантией того, что поставленная цель должна и может быть достигнута. Образно говоря, новый общественный строй на весь мир заявил о том, что он способен проложить нашей стране путь к превращению в великую державу. Причем это была не просто красивая декларация, но серьезная, глубоко взвешенная и обоснованная программа действий. Именно это и означало на практике реализацию сталинской концепции построения социализма в одной стране. Причем надо подчеркнуть, что в этой идее не было ни капельки национальной ограниченности или же национального высокомерия. А как раз и в том, и во многом другом упрекали генсека его критики как справа, так и слева. Например, Зиновьев на XIV съезде прямо заявил: «Разве это ленинская постановка вопроса, разве здесь не отдает душком национальной ограниченности?»[160]. Поводом для такого заявления послужила статья, опубликованная в одной губернской газете, где, в частности, говорилось: «На основе всего сказанного мы вправе сказать, что мы не только строим социализм, но что мы, несмотря на то, что мы пока что одни, что мы пока единственная в мире советская страна, советское государство, — мы этот социализм построим» («Курская Правда», № 279 от 8 декабря 1925 г.). Видимо, согласно логике лидеров оппозиции, все, что связано с возрождением России, в том числе и посредством строительства социализма, несовместимо с интернационализмом и заражено духом национальной ограниченности. Как не прибавить от себя, что такое толкование само по себе слишком попахивает духом местечкового обывателя. Обывателя, смотрящего на мир и оценивающего все события с высоты если не своей колокольни (да и откуда она там!), то через призму своих местечковых интересов.

Говоря о докладе Сталина, надо отметить и такой исключительно важный момент: на съезде он впервые выступил в качестве деятеля, сформулировавшего фундаментальные основы советской внешней политики. Здесь он уже проявляет себя не только в качестве партийного лидера, но и как государственного деятеля крупного масштаба, который с полным авторитетом может говорить от имени своей страны. К середине 20-х годов общая мировая ситуация характеризовалась известной стабилизацией капитализма как системы и постепенным налаживанием более широкого международного сотрудничества. Был выдвинут так называемый «план Дауэса» (тогдашний вариант «плана Маршалла» конца 40-х годов), к которому западные державы пытались подключить и Россию, чтобы обеспечить себе контроль над ее развитием в выгодном для себя направлении. Однако эти попытки провалились, СССР не пошел в услужение западному капиталу. Необходимо отметить, что этот период был отмечен и полосой признаний советского режима ведущими западноевропейскими державами, — а это с неопровержимостью свидетельствовало о том, что новый строй в России укрепился прочно и надолго.