Политическая экология

• современная глобальная геополитическая и эколого-политическая ситуация.

ГЛАВА 2. ЭКОЛОГИЯ ДОАГРАРНЫХ ОБЩЕСТВ

Он аккуратно выколол волчатам глаза и закинул обратно в логово. Мать выкормит их до осени, когда волчата станут уже большие и шкуры из них получатся хорошие.

Чингиз Айтматов

Политическая экология охотников

Доаграрные общества не знают политики в нашем понимании слова, т.е. принятия решений специально уполномоченными лицами и учреждениями. Но правила существования в среде обитания и регулирование хозяйственной деятельности, конечно, возникают. Там, где существует миграция, есть и столкновение обществ из-за богатств разных участков биосферы, раздела охотничьих владений и выходов ценного сырья. Технологические революции и изменения в хозяйственной деятельности, образе жизни и поведении приводили к конфликтам между племенами и внутриплеменными сообществами. Соответственно, возникали локальные биосферные войны с весьма трагическими последствиями – как для проигравших, так часто и для победителей. Так создавался предмет политической экологии в доаграрных, охотничьих сообществах.

Проблема рубежа

Совершенно непонятно, с какого времени человек оказался способен изменять среду обитания. Частично это связано с нерешенностью вопроса – кто же такой человек? И какое событие принять за его появление? С точки зрения биологической систематики, все выглядит логично, последовательно, убедительно. Существует род australopithecus. Его происхождение и история сравнительно хорошо изучено. В этом роду появляются такие прогрессивные существа, как афарский австралопитек Люси5, а потом от него отпочковываются

Homo 3733 с оз. Кооби-Фора и Homo habilis из Олдувайского ущелья6. Поскольку эти существа изготовляют каменные орудия, а Homo habilis вскоре овладевает огнем, начинает строить ветровые заслоны, а потом и жилища7, то вроде бы очевидно – на Земле появляется человек: мыслящее существо, преобразователь окружающей среды…

В действительности реконструкция событий столь отдаленного прошлого, к тому же происходящих со столь отличным от современного человека существом, невероятно сложна и, как правило, весьма приблизительна.

Начать с того, что палеонтологические определения Homo habilis’а до сих пор неопределенны. Некоторые ученые считают его не человеком, а еще австралопитеком. Подчеркнем – считают с точки зрения биологической систематики. Вопрос о разумности пока не обсуждается8. Другие – признают человеком9. Третьи склонны считать промежуточным, совсем особым существом10.

Есть свои сложности и с определениями более поздних видов. Тот же pitekantropus, рассматривавшийся как бесспорное доказательство, предъявленное Эженом Дюбуа в пользу промежуточного, недостающего звена. Оказывается, у Дюбуа было много причин скрывать находку; и череп, и скелет missing link были собраны им из костей разных скелетов. А одна из бедренных костей яванского питекантропа, судя по всему, принадлежала гигантскому орангутану. Таким образом, Рудольф Вирхов11, имел весьма основательные причины сомневаться в принадлежности скелета к роду Homo…

Проблема разумности

Принадлежность существа к роду Homo не означает автоматически разумности каждого существа, к нему принадлежащего.

По Борису Федоровичу Поршневу, только Homo sapiens может рассматриваться как разумное существо12. Более ранние представители рода Homo до sapiens’ов вообще не являются для него разумными существами, не говоря об австралопитеках. Изготовление орудий и даже сложноорганизованных жилищ признается им проявлением «сложного инстинкта» – в конце концов, многие птицы и даже насекомые строят еще более сложные сооружения; животные пользуются орудиями и даже изготавливают их.

Создатели, сторонники и пропагандисты этой гипотезы или не располагают всеми имеющимися фактами, или просто не желают их замечать. Многие находки заставляют нас чрезвычайно высоко оценивать интеллектуальные возможности ископаемого человека, и указывают на весьма сложный характер его отношения к действительности, на наличие уже в очень глубокой древности каких-то вряд ли реконструируемых во всех деталях, но уж никак не «примитивных» идеальных представлений. Хотя бы находка в Торральбе, где тушу ископаемого слона аккуратнейшим образом разрезали повдоль, получив «половинку» слона. А потом эту «половинку» перенесли на стоянку и совершили вокруг какие-то не слишком ясные для нас действия13. Проявления символического поведения зафиксированы и в других памятниках возрастом 500–400 тысяч лет назад.

Сложность симметрично и очень тщательно обработанных, порой с избыточной по отношению к целесообразности тщательностью, каменных орудий свидетельствует о сложности и тонкости мышления и духовной организации Homo erectus’а14.