Политическая экономия

СОБРАНІЕ СОЧИНЕНІЙ МАРКА ТВЭНА ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМІЯ

«Политическая экономія есть основа всякаго раціональнаго правленія. Мудрйшіе мужи всхъ вковъ этому предмету»…

Но тутъ я былъ прерванъ. Мн доложили, что какой-то незнакомецъ внизу хочетъ со мной переговорить. Я спустился туда, подошелъ къ нему и спросилъ, что ему нужно, стараясь въ то же время сдержать кипвшія во мн политико-экономическія идеи, не дать имъ вырваться или запутаться. Въ душ я желалъ, чтобы незнакомецъ лежалъ теперь гд-нибудь на дн моря, придавленный затонувшимъ грузомъ пшеницы. Я былъ весь въ жару, за то онъ — совершенно холоденъ. Ему весьма непріятно меня безпокоить, сказалъ онъ, но, проходя мимо, онъ замтилъ, что мн необходимо бы имть нсколько громоотводовъ…

— Да, да, — сказалъ я, — продолжайте пожалуйста… Ну, и что же! — Онъ отвтилъ, что собственно ничего особеннаго въ этомъ нтъ, но что онъ былъ бы не прочь устроить мн тамъ, наверху крыши, нсколько громоотводовъ. Я еще совсмъ недавній домовладлецъ: до сего времени моя жизнь протекала въ гостинницахъ и меблированныхъ комнатахъ. Но, какъ и вс другіе, въ подобныхъ случаяхъ, я стараюсь (въ присутствіи незнакомыхъ) изобразить изъ себя опытнаго домовладльца, вслдствіе этого я объявилъ ему въ безпечномъ тон, что у меня давно уже было намреніе устроить отъ 6 до 8 громоотводовъ, но…

Незнакомецъ насторожился и пытливо посмотрлъ на меня, но я старался сохранить наружное спокойствіе. Я хотлъ, чтобы въ случа, если я и скажу что-нибудь невпопадъ, то все-таки по лицу моему онъ бы объ этомъ не могъ догадаться. Онъ сказалъ, что ему пріятне имть меня своимъ кліентомъ, чмъ всякаго другого обывателя нашего города. Я отвтилъ, что очень радъ этому, и хотлъ было уже вернуться къ своей возвышенной тем, но онъ остановилъ меня, возразивъ, что все-таки ему необходимо знать въ точности, сколько же именно громоотводовъ желательно мн устроить, въ какихъ частяхъ дома они должны быть установлены и какой матеріалъ я предпочитаю для штанговъ?

Это было весьма критическое положеніе для человка, непривыкшаго быть домовладльцемъ, но я съ достоинствомъ вышелъ изъ затрудненія, не давъ ему, вроятно, замтить, что въ этомъ пункт я совершенный новичекъ. Я ему сказалъ, что желательно устроить 8 громоотводовъ, что вс они должны быть помщены на крыш и что я предпочитаю штанги наилучшаго качества. Но онъ возразилъ, что можетъ выполнить эту работу изъ обыкновеннаго матеріала по 20 центовъ за футъ, «изъ мди» — по 25, «оцинкованные и спирально-согнутые» — по 30. Это послднее отводить ударъ молніи во всякое время, безразлично, куда бы онъ ни былъ направленъ, и длаетъ его дальнйшее стремленіе апокрифическимъ.

Я согласился, что это очень удачное слово «апокрифическій», тмъ боле, что оно введено въ употребленіе отцами церкви, и потому, не вдаваясь въ дальнйшія филологическія изысканія, желалъ бы установить громоотводы изъ «спирально-согнутаго» сорта.

Тогда онъ сказалъ, что, пожалуй, можно бы все устроить, употребивъ на это только 250 футъ, но дабы сдлать дло солидно, такъ, чтобы эта работа оказалась лучшей въ город, возбудивъ удивленіе и знатоковъ и профановъ, и дабы примирить вс партіи на томъ, что ни одна изъ нихъ въ теченіе всей жизни не видла громоотводовъ, поставленныхъ боле «симметрико-гипотетично», — то для всего этого, по его мннію, потребуется не мене 400 футъ, хотя онъ и не настаиваетъ на этой цифр, надясь, что я не откажусь проврить его разсчетъ «путемъ опыта».

«Ну, все равно, согласился я, употребите 400 футъ и длайте, какъ вамъ покажется лучше, только позвольте мн вернуться къ своей работ».

Такимъ образомъ я, наконецъ, отъ него отдлался и теперь, употребивъ полчаса на возстановленіе цпи моихъ политко-экономическихъ мыслей, продолжаю мою статью.

…«посвятили богатйшія сокровища своего духа, своей жизненной опытности и своей учености. Величайшіе представители торговой юриспруденціи и международнаго братства всхъ вковъ, всхъ цивилизацій и всхъ національностей, начиная съ Зороастра и кончая Гораціемъ Грилэй»…

(Здсь меня опять прервали, прося сойти внизъ для дальнйшихъ переговоровъ съ громоотводныхъ длъ мастеромъ. Я бросился туда и снова предсталъ предъ этимъ человкомъ, поглощенный и волнуемый глубочайшими мыслями, выраженными въ такихъ величественныхъ періодахъ, что каждый изъ нихъ представлялъ собою далеко растянувшуюся процессію словъ, которой нужно было, по крайней мр, 15 минутъ времени, чтобы достигнуть заране намченнаго пункта. Онъ былъ совершенно спокоенъ и кротокъ, я — въ высшей степени взволнованъ и возбужденъ. Онъ стоялъ въ созерцательной поз колосса Родосскаго, упираясь одной ногой въ только что посаженный кустъ туберозы, а другою- въ клумбу анютиныхъ глазокъ, подбоченясь, съ надвинутой на лицо шляпой, прищуривъ одинъ глазъ и критически-удивленно устремивъ другой по направленію самой большой моей дымовой трубы.