Политическая философия. Учебник

Информационные технологии изменили также традиционные представления о ведении военных действий. Прежде всего в техническом отношении: электронные средства коммуникации, разведывательные системы, беспилотные разведывательные аппараты становятся главными видами оружия при военном противостоянии.

Распад СССР, уход России из Восточной Европы были бы не возможны, как отмечают западные исследователи, без мощного воздействия на информационное пространство. Поражение СССР в «холодной войне» и последующий передел мирового пространства стали возможными во многом благодаря новым информационным технологиям, развитию которых придавалось в США в последние десятилетия особое значение.

Новые информационные технологии обеспечивают также культурную гегемонию США. Ряд исследователей сравнивают американский подход к проблеме с ситуацией в Древнем Риме и Британской империи. Для обеспечения своего господства Рим выработал систему законодательства, распространил латинский язык, создал привлекательный патриархальный порядок в римской семье. Британская империя использовала моральные нормы протестантизма, миссионерскую деятельность, свободную торговлю, демократические принципы. Иными словами, не только сила, но и привлекательность культуры, образа жизни, soft power имеют значение. «Мы – привлекательная империя», – говорит американский исследователь М. Бут. Сами американские специалисты указывают, что, владей арабы каналом CNN, события вокруг Кувейта, Югославии и Ирака имели бы иной мировой резонанс.

Хотя английский язык является языком лишь 380 млн жителей планеты, на нем выходит большинство книг. Страны, в которых население говорит на английском языке, производят 40 % мирового валового продукта, более 80 % материалов в Интернете созданы на английском языке. Будущая научная и политическая элита многих стран получает образование в США. Одно из определений американскому «культурному империализму» дал известный американский исследователь Р. Стил: «Культурные сигналы передаются через Голливуд и «Макдоналдс» по всему миру – и они подрывают основы других обществ… в отличие от обычных завоевателей, мы не удовлетворяемся подчинением прочих: мы настаиваем на том, чтобы нас имитировали». Во внешней политике Запада наблюдается смещение исследовательского интереса на системы ценностей и механизмы психологического воздействия.

3. Бжезинский утверждает, что «масштабы и влияние США как мировой державы сегодня уникальны», что связано с постоянным расширением зоны влияния страны на всех уровнях политического пространства[18].

Таким образом, можно отметить, что борьба за свои политические интересы ведется странами на всех уровнях политического пространства.

1.4. Геополитическое пространство России в однополярной картине мира

Еще в начале прошлого века, после Первой мировой войны, русский геополитик Н. Трубецкой писал, что в отношении России как огромного региона, составляющего шестую часть суши, будет проводиться агрессивная политика, и, «пока ее не поделят или не отдадут одному из романо-германских зверей, мировую войну нельзя считать законченной. В этом и состоит сущность «русской проблемы» для романо-германцев. Эти последние смотрят на Россию как на возможную колонию… Россия есть территория, на которой произрастает то-то и то-то, в которой имеются такие-то ископаемые. Что на этой территории есть население – это не важно: им займутся этнографы; для политики интересна главным образом территория, а туземное население – лишь в качестве рабочей силы. Можно ли представить себе, что эти самые иностранцы, помогши России «восстановиться» и стать на ноги, любезно поклонятся и отойдут в сторону? В порядке чуда такую картину рисовать себе можно, но если стоять на точке зрения реальных возможностей и вероятностей, надо признать, что такой поворот дела определенно исключен. Те романо-германские державы, которые окажут России помощь (точнее – будут оказывать помощь, ибо помощь требуется продолжительная), сделают это, конечно, не по филантропическим побуждениям и постараются поставить дело так, чтобы в обмен на эту помощь получить Россию в качестве своей колонии»[19].

Стратегия в отношении России не изменилась и сегодня: последовательно проводится поэтапный процесс вытеснения ее как сильного политического субъекта с международной арены. К концу прошлого века была реализована стратегия «анаконды», предусматривавшая формирование военных баз по периметру геопространства СССР, оттеснение его из геостратегических зон на Балканах и в Восточной Европе, ликвидацию военно-морских баз на Черном и Балтийском морях. Это был первый шаг, который сделал возможным дальнейшее последовательное проталкивание интересов Запада. По сценарию западных стратегов на геополитической доске развернулась так называемая большая игра (Great game), по правилам которой должен быть установлен монопольный контроль над мировым политическим пространством.