Политическая философия: учебное пособие

Таким образом, исходя из субъект-субъектной логики, можно сформулировать первое правило политической герменевтики: в процессе интерпретации необходимо использовать диалоговый равноправных субъектов исходя из идеи мировоззренческой терпимости.

Учение джайнов изложено в «Татгвартха-сутре» Умасвати, который жил примерно во ІІ в. н.э., однако последователей джайнизма можно встретить в Индии и сегодня[287]. Именно с джайнизмом современные индологи связывают достижения этой цивилизации в области логического мышления. Однако логику джайнов нельзя назвать необычной для восточных цивилизаций: скорее она наиболее последовательно отражает естественныйдля Востока способ миросозерцания. В определенном смысле эта логическая система носит формальный характер, поскольку она определяет законы мыслительного процесса, формы движения мысли. Но при более детальном знакомстве с ней оказывается, что эта логика ничего общего не имеет с привычными для нас рациональными формализованными логическими системами.

Джайнская логика изначально пытается преодолеть границы между понятийным и образным мышлением, что и делает ее логикой понимания, а не объяснения политического партнера. Принцип сьядвада (может быть) означает принятие всякого суждения как относительного. Если каждый человек обладает бесконечным количеством характеристик и связей с другими в мире, то любое наше логическое утверждение о нем не может носить абсолютного или категоричного характера. Это не означает, что наши знания о политическом партнере ошибочны или неверны: просто истина, добытая логическим путем, всегда относительна. И поэтому притязание на всеобщность и универсальность мнений в диалоге является ошибочным.

Таким образом, второе правило политической герменевтики звучит так: любое притязание на всеобщность и универсальность ценностных эталонов в политическом исследовании является источником заблуждений и ошибок.

Следует подчеркнуть, что модальность относительности у джайнов не имеет ничего общего с субъекгивистскими воззрениями. Античные софисты утверждали относительность и условность всякого утверждения на основе субъективности человеческого восприятия; джайны, напротив, видят в относительности мнений отражение самой бесконечной и неисчерпаемой реальности. Поэтому существование различных и даже противоречивых суждений в споре еще не означает, что какие-то из них ошибочны. Если мы рассматриваем политическую проблему в диалоге с различных точек зрения, то это изначально предполагает разнородную и противоречивую информацию: мнения партнеров так же противоречивы и разнообразны, как многогранна сама политическая проблема. По своей сути, эта интерсубъективная логика утвержает гуманистические максимы глобального политического партнерства, согласно которому все социокультурные системы истинны — каждая в своем роде.

Следовательно, третье правило политической герменевтики может быть сформулировано так: все социокультурные ценностные системы истинны — каждая в своем роде, поэтому политические ценности разных цивилизаций не противоречат, а дополняют друг друга.

Сама логика понимания другого здесь построена по принципу дополнительности: партнер непрерывно дополняет наше мнение. Это логика последовательно диалогическая — она приглашает к дальнейшему обсуждению. Поиски истины в таком диалоге идут принципиально ненасильственными методами: никто не навязывает свое мнение, но предлагает его к обсуждению.

Таким образом, логика политического исследования в парадигме герменевтики построена по принципу дополнительности: никто не навязывает своего мнения, но приглашает к обсуждению, что можно назвать четвертым правилом герменевтики.

Истина, обретаемая в процессе обсуждения, многозначна, многогранна и обладает качеством открытости в своей незавершенности. Политический дискурс в структуре интерсубъективной логики предполагает культивирование тайны невысказанности: в некоторых случаях наиболее полным и адекватным ответом на вопрос должно служить молчание. И эта тайна невысказанности в диалоге становится тайной общего поиска нового смысла: культура восточного спора всегда предполагает продолжение как принцип. Диалог в глобальном мире устремлен в космос будущего — где нет и не может быть пресловутого «конца истории».