Политическая генетика. Интегральная индивидуальность как генотип

Прежде чем приступить к изложению возможной трактовки понятийного аппарата учения И.П. Павлова, необходимо определить, как может быть разрешена так называемая психофизиологическая проблема в рамках данного учения и психологии.

Чрезвычайно распространен взгляд на высшую нервную деятельность как некую физиологическую «основу» психики [9; 24; 25; 39 и т. д.]. Впрочем, здесь обнаруживается не только дуализм двух систем понятий, но разъединение и параллелизм двух типов закономерностей функционально-«статического» порядка, описываемых, как оказывается, на языках различных наук.

Хотя И.П. Павлов и называл психику «первой реальностью», ее первичность и главенство над «физиологией», плохо скрываемые некоторыми авторами, также вызывают серьезные сомнения. Вообще же, по данным Н. Будиловой, вариантов решения психофизиологической проблемы философами и психологами более чем достаточно, и процесс этот до сих пор, увы, не закончен в принципе [7].

И.П. Павлов неоднократно акцентировал: высшая нервная деятельность и тип нервной системы (ВИД) – это и есть психическая деятельность или темперамент; «тип нервной системы – то же самое, что и темперамент» [5; 33; 34]. Чтобы понять данный тезис, нейрофизиологические и психические закономерности функционирования следует рассматривать с позиций не дуализма и параллелизма, но так называемого «слития» по И.П.Павлову, в результате чего названные закономерности становятся одними и теми же закономерностями, а значит, языки разных наук фактически описывают один и тот же предмет – психику. Физиология ВИД исследует фактически не нечто «материально-физиологическое», но именно психическое, неотрывное от мозгового субстрата и его биохимии.

Так, такие термины, как «условный рефлекс», «нервные процессы возбуждения и торможения», «сильный – подвижный – уравновешенный», «зрительный анализатор», – это термины, раскрывающие не что иное, как психическую реальность, вопреки установившемуся мнению. Иное дело, что нейрофизиологическими понятиями, довольно сложно описать «все богатство» внутреннего мира человека. Для этого и необходим «другой» язык, создающий иллюзию обособленности и некой «специфичности» психического.

Таким образом, одни и те же психические реалии исследуются, на первый взгляд, разными науками, а на деле – одной и той же научной дисциплиной, которую точнее было бы, назвать не психофизиологией, а физиологией ВНД, раскрываемой двумя классами понятий. Ибо психика есть «свойство мозга» и не существует без нервного субстрата и его материальных биохимических процессов. Вместе со смертью мозга, жизнь – био– (или душа, психика) прекращает свое существование. Вернее, прекращается жизнь мозга, – что и означает смерть: останавливаются химические процессы, а значит, и психические; остается один мертвый субстрат.

Последним заключением, мы хотим подчеркнуть тезис об отсутствии, какой либо первичности и вторичности в соматопсихохимической триаде. Тело, химические процессы и душа неотделимы друг от друга, «слиты», работают в одной связке. По сути дела, это один и тот же интегральный материальный монопроцесс, начинающийся, работающий и кончающийся данной единовременной триадой.