Политическая генетика. Интегральная индивидуальность как генотип

В приведенных формулировках принципа системной интеграции, в неявном виде, содержатся, так называемые основные законы формальной логики. При этом важно подчеркнуть, что, несмотря на специфичность каждого из них, «…за исключением закона достаточного основания, все они (законы тождества, противоречия, исключенного третьего. – Авт. ) могут быть тождественно истинными формулами» [46; с. 76]. Ибо вытекая из относительно устойчивой (или однозначной) «качественной определенности» предмета, – противоречия хронологической его изменчивости могут быть разрешены лишь в тождество (первично-относительное), предполагающее «третий» элемент, как некоторую «дополнительность понятий».

«Принцип тождества… – писал Ф. Энгельс, – есть основной принцип старого мировоззрения… Каждая вещь равна самой себе. Все считалось постоянным – Солнечная система, звезды, организмы. Естествознание опровергло этот принцип в каждом отдельном случае, шаг за шагом; но в области теории он все еще продолжает существовать, и приверженцы старого все еще противопоставляют его новому: «вещь не может быть одновременно сама собой и другой» [цит. по с. 77; там же]. Кроме того, «метафизическое понимание закона тождества связано с представлением о законах логики, как о принципах, которые полностью независимы от содержания познания, от характера объектов исследования и, в этом смысле, являются законами абсолютными» [с.78, там же].

Но, вместе с тем, чтобы придти к известной качественной определенности понятий, отражающих, помимо формы, и формальность содержания конкретики вещей (т. е., абсолютизм), их внутренне статичную противоречивость поначалу точно так же можно разрешить, лишь в относительное тождество, «пока не абсолютно» выражающее меру истинного знания. Ибо при любом раскладе: формы с содержанием, абстрактного с конкретным, неизменности с изменчивостью, – вещь всегда остается тождественной себе, соединяя содержательную форму, абстрактную конкретность, стабильную изменчивость в третьесигнально интегрированной целостности собственной системы.

Поэтому «естественно предположить отсутствие противоречия… в том случае, когда утверждение и отрицание относятся к одному и тому же предмету, но к разным временам… Противоречия не будет…, когда оба высказывания (утверждение и отрицание) относятся к одному и тому же предмету, взятому в одно и то же время, но утверждение рассматривает его в одном отношении, а отрицание – в другом…». Ибо «…закон противоречия имеет силу, лишь в области таких суждений (или понятий. – Авт. ), где утверждение и отрицание производятся одновременное), об определенном предмете, взятом в одном и том же отношении» [с. 80; там же] (хотя предмет по сути тот же самый, следовательно, «антитезы» нет).

Нельзя не подчеркнуть, что «требования непротиворечивости, предъявляемое к научным теориям, является… одним из важнейших. Если доказана непротиворечивость теории, то, тем самым, доказана теоретическая возможность материальных объектов, удовлетворяющих этой теории, и в силу этого возможность практического ее использования». Вместе с тем, «…наука и практика убедительно свидетельствуют об отсутствии в природе объектов, одновременно обладающих и не обладающих некоторым свойством, в одном и том же отношении» [с. 81; там же].

Отсюда и закон исключенного третьего, опирающийся на соблюдение требований законов тождества и противоречия, сформулирован следующим образом: «В процессе рассуждения необходимо доводить дело до определенного утверждения или отрицания; в этом случае истинным оказывается одно из двух отрицающих друг друга суждений». Иными словами, «законом… исключается истинность какого-то третьего суждения, кроме того суждения, к которому мы пришли, или его отрицания» (т. е. быть или не быть; или/или; то, либо другое; «третьего не дано». – Авт. ).

Между тем, при равных условиях, «…закон исключенного третьего имеет обязательную силу, лишь для определенного вида противоположности между высказыванием и его отрицанием, а именно контрадикторной, противоположности… Для отношения же контрарной, или так называемой диаметральной противоположности, закон силы не имеет». Из двух общеутвердительного и общеотрицательного суждений, «…ни одно из них не может быть истинным, оба суждения ложны. В то же время, между ними «укладывается» некоторое третьесуждение («синтез», парадокс (частноотрицательное и частноутвердительное). – Авт. ), которое как раз и оказывается истинным» (т. е. не то либо другое; но не то и не другое и, в то же время, и то, и другое. – Авт. ) [с. 82–83; там же].

Следует дополнить, что «любая пара суждений (понятий). – Авт. ), подчиняющаяся действию закона исключенного третьего, подчиняется и закону противоречия, но не обязательно имеет место обратное» [с. 83, там же]. В обратном порядке, данное суждение будет выглядеть так: любая пара противоположных понятий дихотомии, подчиняющаяся закону противоречия, не обязательно подчиняется закону отрицания третьего, ибо противоречие сторон (как парадокс и относительное тождество) не отрицает «дополнительного» элемента («третьего»), но обязательно его предполагает.

В связи со сказанным, небезынтересно знать, как могут быть приложены основные законы логики, в исследовании такого сложного объекта, как человеческая индивидуальность?

«Некоторые авторы… утверждают, – сетует B.C. Мерлин, – что математические критерии различения иерархических уровней большой системы основаны на формально-логическом принципе дизъюнкции (закон исключенного третьего), несовместимым с диалектическим принципом развития (А. Брушлинский, 1978). В этом утверждении, математическое понятие дискретности смешано (подменено. – Авт. ) с логическим понятием дизъюнкции. Отношение между частью и целым дискретно, но не дизъюнктивно, так как существование части не исключает, а предполагает существование целого (или третьего «дополнительного» условия. – Авт. ) [28; с. 41].

Означенная аксиома имеет отношение не только к разноуровневой статике системы, но и «полиморфизму» динамической ее организации (именуемой у B.C. Мерлина онтогенезом индивидуальности; уже – индивидуальным стилем деятельности), а также, разумеется, – к «соотношению» обоих. Если речь идет об абсолютном целом (каковым в действительности является живое существо), – по дизъюнктивной логике, оно никак не может быть разъединенным, ибо прерывность не предполагает, но отрицает неразрывность целого. Стало быть, оно-таки дискретно в собственном абсолютизме, а именно: как абсолютная «неспецифическая специфичность», абсолютная непрерывная дискретность. Тем самым противоречие снимается: часть, отрицающая целое, его предполагает.