Политическая история Парфии

Хотя западная столица Парфии впервые оказалась в руках римлян, эта кампания Траяна вряд ли может считаться безоговорочно успешной[128] . Тот факт, что император должен был вернуться в Месопотамию на следующий год, свидетельствует о ее неудаче. При этом поначалу римские войска не встретили объединенного сопротивления парфян. Возможно, приближение или же подготовка таких объединенных сил стали причиной всеобщего восстания, жертвами которого пали римский командующий Максим и его легионы. Еще многое необходимо сделать, чтобы был написан точный и связный рассказ об этой кампании, а данные будущих археологических открытий должны стать большим подспорьем для выполнения такой задачи [129] .

Глaвa XI. ПАДЕНИЕ ПАРФЯНСКОЙ ИМПЕРИИ

В 117 г., после восшествия на римский престол нового императора Адриана, внешняя политика Рима претерпела определенные изменения. Пришлось отказаться от претензий на новые провинции, которые Траян попытался включить в состав Римской империи, и граница между нею и Парфией вновь вернулась к старому рубежу по реке Евфрат[1] . Вместе с этими изменениями в римском обществе возросло уважение к способностям людей провинциального происхождения[2] , которые начали играть все более важную роль в государственном управлении, причем не только в провинциях, но и в самом Риме.

Для того чтобы воздать должное деятельности Траяна на Востоке, Адриан учредил Парфянские игры, которые праздновались в течение многих лет[3] . Очевидно, сама Парфия также потеряла часть своих территорий: сообщение о том, что цари Бактрии отправили послов к Адриану с предложением о дружбе[4] , может свидетельствовать о независимости Бактрии в то время. Раскопки на западе аршакидских владений - в Дура-Европос - дают нам некоторое представление об этой части Парфянской империи. Контракт 121/122 г., составленный в Фалиге, упоминает Манеза (Манеча) - стратега Месопотамии и Парапотамии и командующего арабами, который также был и сборщиком налогов[5] .

Партамаспат, отвергнутый парфянами вскоре после ухода римских войск, получил от Адриана[6] Осроену. Около 123 г. Адриан лично отправился на восточную границу, где ему удалось урегулировать проблемы, которые угрожали перерасти во вполне реальные враждебные отношения с парфянами[7] . По-видимому, это было связано с непрерывной борьбой за власть между Хозроем и Вологезом II, продолжавшейся еще со времени ухода римлян при Траяне. Вологезу постепенно удалось одержать верх над своим соперником, который после 128/129 г. больше не выпускал своих монет[8] . В течение того же года Адриан вернул Хозрою его дочь, которую Траян захватил при взятии Ктезифона, и, кроме того, пообещал вернуть золотой трон[9] . В 131/132 г. вспыхнуло еще одно восстание иудеев, и можно только предполагать, что те надеялись на помощь со стороны парфян[10] .

Вологез, который во время вторжения Траяна, как мы видели, получил часть Армении и чья главная ставка, вероятно, находилась в Северо-Западном Иране, около 136 г. вступил в конфликт с аланами [11] . В тот год по настоянию Фарасмана Иберийского это племя, обитавшее на северо-востоке, вторглось в Албанию, Мидию Атропатену и в конечном итоге в Армению и Каппадокию. Вероятно, именно это нашествие аланов упоминает Мшиха Зеха[12] . Согласно его сообщению, вражеское войско вторглось в Гордуэну. Правитель Адиабены Рахбахт и полководец "Аршак" (не царь) приняли командование над 20-тысячным войском, набранным Вологезом в Ктезифоне и посланным в область, которой угрожало вторжение. Там вождю по имени Кизо удалось заманить парфян в ловушку в долине; они спаслись лишь благодаря героическим усилиям Рах-бахта, погибшего в сражении. Парфяне были вынуждены уйти, и дорога на Месопотамию оказалась открытой для захватчиков. Но судьба благоволила парфянам, поскольку в этот критический момент территории их врагов стал угрожать другой народ, и потому они поспешили на восток, чтобы отразить это нападение. Или эти агрессоры в Гордуэне, или же их новый враг, или те и другие вместе, были, по всей видимости, аланами. Согласно еще одному сообщению, Вологез, тщетно пытаясь остановить их продвижение, прибегнул к взятке; однако в конце концов их заставил остановиться историк Флавий Арриан, который в то время был наместником Каппадокии. Вологез пожаловался Адриану на Фарасмана[13] . Но когда Фарасман получил "приглашение" в Рим, то отказался приехать, и между ним и Адрианом произошел обмен оскорбительными выпадами[14] .

Из сравнительного анализа нумизматических данных следует, что в период между смертью Хозроя и концом правления Вологеза II, т. е. в 128/129-147 гг. н. э., в Иране правил еще один царь - по имени Митридат (IV) - как сообщают нам его монеты с легендами на пехлеви[15] . На его бронзовых монетах изображено несколько видов животных: орел, лежащий горбатый буйвол, овца, головы коней и буйволов. Впрочем, в письменных источниках нет никаких упоминаний о его деятельности.