Политическая наука №1 / 2017. Массовое политическое сознание

В оценке массовой политической активности принято выделять два друг другу противостоящих подхода – «элитистский», сторонники которого склонны рассматривать активность масс как потенциально опасную и деструктивную, и «радикально-демократический», сторонники которого, наоборот, видят в массовом участии залог реализации идеалов народовластия. Разделяя вторую точку зрения (хотя бы потому, что из нее не следует «простой» вывод о том, что вовлечение «широких масс» в политику следует если не пресекать, то уж никак не поощрять), мы, однако, признаем, что любой массовый «выход» людей в политическое пространство несет в себе как созидательный, так и разрушительный потенциал. Следовательно, возникает необходимость осмысления того, при каких условиях включение в политику значительного числа индивидов будет создавать новую институциональную среду и расширять возможности влияния на принимаемые решения, а при каких – способствовать деинституционализации и угрожать существованию государства. Одним из направлений анализа может быть изучение особенностей массового сознания, его нормативно-ценностного содержания и соотнесение их с различными формами массового включения в политику. Как учили знающие люди, для понимания политических явлений «надобно войти в политическое сознание» [Ключевский, 1987, с. 187].

Категории «сознание» и «политическое сознание»: Проблема дефиниций и интерпретаций

В XX в. исследователи часто обходили вопрос о сознании человека, считая, что он отягощен философскими аспектами, трудно поддается экспериментальной проверке или имеет слишком субъективный характер, чтобы подойти к нему с научных позиций [Мозг, познание, разум, 2014, с. 54–55]. Сегодня ситуация изменилась – каждый год публикуется примерно 5000 статей, в которых фигурируют понятие сознания или смежные понятия – «осведомленность» (awareness); «эксплицитный познавательный процесс» или «сознательный когнитивный процесс» (explicit cognition); «эпизодическое вспоминание» (episodic recall); «фокусное внимание» (focal attention); «осознаваемые» процессы («conscious» processes) [Мозг, познание, разум, 2014, с. 59–60]. Поиск в Google дает 278 тыс. упоминаний «массового сознания» и 94 тыс. упоминаний «политического сознания» (сентябрь 2016 г.) Накопилось большое количество эмпирических подтверждений того, что хотя процесс восприятия окружающего мира протекает не совсем осознанно, его конечный результат вполне осознаваем. Осознанность присуща человеку как биологическому виду, оставаясь при этом индивидуальным свойством каждого.

Декарт расколол мир на rescogitans и resextensa (душа и тело). В философии дуализм – признание существования особой ментальной реальности, отдельной от физического мира. Наука (детерминизм и редукционизм) развивалась в согласии с монистической установкой; монистический материализм является мейнстримом современной философии сознания [Юлина, 2015]. Вместе с тем в последние годы усиливается влияние подхода, при котором «тело и сознание (вещественное и идеальное, материя и дух) находятся в отношении взаимной, циклической детерминации» [Князева, 2014, с. 263].

В современной науке категория «сознание» рассматривается как фундаментальная (предельная) абстракция [Зинченко, 2008, с. 14]. Нередко сознание пытаются определить через противопоставление его столь же абстрактному «не-сознанию» или описывают через носителя сознания – как «состояние осознаваемой субъектности» [Consciousness, б. г.]. Автор известного «Философского словаря» Андре Конт-Спонвиль признает, что сознание – «одно из самых трудных для определения слов – возможно, потому, что всякое определение апеллирует к сознанию и подразумевает сознание» [Конт-Спонвиль, 2012, с. 559–560]. Предлагаемое им в итоге определение, как и многие другие, не столько определяет, сколько пытается наметить некие пути преодоления логического круга: «Сознание – это своего рода отношение себя к себе, но не имеющее ничего общего ни с адекватностью (не всякое сознание есть знание; бывает и ложное сознание), ни с тождественностью (иметь самосознание – не то же самое, что быть собой), ни с инаковостью (сознание существует только для себя)… Сознание – это присутствие в себе духа или души, своего рода мысли, способной к самоосмыслению» [Конт-Спонвиль, 2012, с. 559–560].

Неопределенность категории «сознание» не становится препятствием для большинства российских политологов при определении и, главное, использовании понятия «политическое сознание»3. Достаточно заявить, что политическое сознание многомерно и может быть концептуализировано в различных теоретических моделях. Соответственно, отечественная политическая наука не стремится к единой трактовке этого понятия, хотя некоторые понятийные «сгущения» наблюдаются. Мы не готовы изменять сложивщейся традиции и не будем без особой необходимости пытаться решать категориальные проблемы. Тем не менее определенное прояснение понятийного аппарата в целях возможной операционализации, видимо, неизбежно.