Политическая наука №3 / 2014. Посткоммунистические трансформации: Политические институты и процессы

Можно выделить три типа разделения исполнительной власти в полупрезидентских системах. В первом случае президент и премьер-министр принадлежат к оппозиционным партиям13. Подобное положение характерно для французского стиля сосуществования между политическими противниками, здесь большая вероятность возникновения конфликта внутри исполнительной власти.

Второй тип разделения – президент и премьер-министр принадлежат к оппозиционным партиям, входящим в состав правящей коалиции. Подобные ситуации мы будем называть внутрикоалиционным конфликтом. В этом случае президент и премьер-министр могут иметь общие цели, но разные партийные интересы, которые и могут стать источником разногласий и конфликтов. Наконец, третий вариант – президент является беспартийным, а премьер-министр – член политической партии. Как было сказано ранее, в случае, если беспартийный президент сосуществует с премьер-министром, имеющим партийную принадлежность и отстаивающим интересы партии, вероятность возникновения конфликта внутри исполнительной власти чрезвычайно велика.

Чтобы проверить гипотезу о влиянии разделенной исполнительной власти на процесс демократизации в предложенных примерах, мы будем использовать классификацию стран Freedom House («Свободные», «Частично свободные», «Несвободные») в качестве зависимой переменной. Так как институциональные эффекты проявляются только когда процесс демократизации уже начался, в качестве примера были взяты только те страны, где есть всенародно избранный президент и премьер-министр, ответственный перед парламентом, и которые классифицируются Freedom House как «Частично свободные» или «Свободные». Следовательно, мы исключаем из нашего анализа Камерун, Чад и Египет, потому что эти страны признаны «несвободными», а Мавританию будем рассматривать с 2001 г., когда она была впервые признана «Частично свободной», несмотря на то, что полупрезидентская система там существует с 1991 г.

Мы рассматриваем классификацию Freedom House как порядковую переменную. При этом мы предполагаем, что значение зависимой переменной будет выше в странах с полупрезидентской системой, в которой президент и премьер-министр имеют более широкие полномочия, чем в странах с полупрезидентской системой парламентского и президентского типа. Мы также учитываем стандартные показатели, которые применяются при исследовании процессов демократизации [Democracy and development, 2000]: ВВП на душу населения, выраженный через паритет покупательной способности, рост ВВП (ежегодный изменение), показатели мирового развития (ежегодный доклад Всемирного банка) (полный список стран с указанием годов наблюдения см. в табл. 1.). Кроме того, мы используем базу данных Всемирного банка о политических институтах для измерения степени фракционности парламента. Индекс фракционности Д. Рея равен 1, если все члены парламента принадлежат к разным партиям, и равен 0, если все члены парламента являются членами одной политической партии. Данная переменная имеет квадратичную форму. С одной стороны, очень низкий индекс фракционности негативно влияет на развитие демократии, потому что снижается контроль законодательного собрания над деятельностью исполнительной власти и уменьшается уровень электоральной конкуренции. С другой стороны, очень высокий индекс фракционности негативно влияет на эффективность работы парламента и кабинета министров. Наконец, в ходе проверки гипотезы мы будем учитывать предыдущий опыт консолидированной демократии: если демократия существовала в стране до создания полупрезидентской системы, то этот режим останется демократическим, независимо от типа полупрезидентской системы. Для того чтобы выяснить, какие из предложенных стран уже имели опыт консолидированной демократии, мы будем использовать классификацию свободных стран. Например, полупрезидентская система была создана в Монголии в 1992 г., когда страна уже классифицировалась как «Свободная».

Для проверки поставленной гипотезы была использована логит-модель.

Таблица 2 показывает, что число стран с внутрикоалиционным разделением почти вдвое превышает число стран с сосуществованием, в то время как число стран с беспартийным президентом и партийным премьер-министром вполовину превышает число стран с сосуществованием и внутрикоалиционным разделением исполнительной власти.