Политическая наука №4 / 2015. Сравнительные исследования мировой политики

Callaghan H. Constrain-thy-neighbor effects as a determinant of transnational interest group cohesion // Comparative political studies. – L., 2011. – Vol. 44, N 7. – P. 910–931.

Gerring J., Ziblatt D., Gorp J., Ar'evalo J. An institutional theory of direct and indirect rule // World politics. – Cambridge, 2011. – Vol. 63, Is. 03, July. – P. 377–433.

Fabbrini S. Intergovernmentalism and its limits: Assessing the European Union’s answer to the Euro crisis // Comparative political studies. – L., 2013. – Vol. 46, N 9. – P. 1003–1029.

Kelemen R.D., Vogel D. Trading places: The role of the United States and the European Union in international environmental politics // Comparative political studies. – L., 2010. – Vol. 43, N 4. – P. 427–456.

McNally C.A. Sino-capitalism: China's reemergence and the international political economy // World politics. – Cambridge, 2012. – Vol. 64, Is. 4. – P. 741–776.

Porta D., Tarrow S. Interactive diffusion. The co-evolution of police and protest behavior with an application to transnational contention // Comparative political studies. – L., 2012. – Vol. 45, N 1. – P. 119–152.

Prakash A., Potoski M. Global private regimes, domestic public law. ISO 14001 and pollution reduction // Comparative political studies. – L., 2014. – Vol. 47, N 3. – P. 369–394.

Shapiro J.N., Siegel D.A. Moral hazard, discipline, and the management of Terrorist organizations // World politics. – Cambridge, 2012. – Vol. 64, Is. 01. – P. 39–78.

Tobin J.L., Marc L. Busch. A BIT Is better than a lot: bilateral investment treaties and preferential trade agreements // World politics. – Cambridge, 2010. – Vol. 62, Is. 1. – P. 1–42.

Winters M.S. Choosing to target: What types of countries get different types of world bank projects // World politics. – Cambridge, 2010. – Vol. 62, Is. 3. – P. 422–458.

Проблема мирового порядка в китайской и российской политической науке: общее и особенное

П.А. Цыганков, Е.Н. Грачиков

Введение

Неолиберальная трактовка глобализации как «столбовой дороги в светлое будущее всего человечества» в последнее время подвергается сомнению, как и еще недавно популярные в науке международных отношений теории «демократического мира», «универсальных ценностей», «человеческой безопасности», «гегемонической стабильности», «гуманитарной интервенции» и др. Нашли свое подтверждение аргументы тех представителей международно-политического знания, которые уже с 70-х годов прошлого века предупреждали об ограниченности научной аксиоматики и методологических подходов, основанных на господствующем и западоцентричном восприятии мировых реалий.

В Китае и России актуализировалась потребность формирования собственных подходов к познанию сути и тенденций меняющегося миропорядка на основе своего исторического опыта, национальной культуры и мировоззрения. В академических кругах двух стран она находит растущее понимание, оформляясь в устойчивую (хотя и все еще слабо выраженную в России) тенденцию формирования «национальной школы» международных исследований. В России издан ряд работ, посвященных состоянию отечественной науки, предложены и идеи по формированию национальной ТМО. В Китае уже много лет наблюдается подобный процесс. Стоит отметить и то, что в России существует устойчивый интерес к китайским теоретическим изысканиям в области МО. В свою очередь, в Китае проявляется интерес к российским исследованиям. В обеих странах существует обширный массив литературы по проблемам миропорядка, его современному состоянию, тенденциям и возможным обликам будущего. Определенный интерес к становлению российской и китайской школ международных отношений проявляет и западная наука. В то же время практически отсутствуют попытки сравнения состояния и развития международно-политической науки в обеих странах, так же как и сопоставления представлений российских и китайских ученых о современном миропорядке и тенденциях его трансформации. В предлагаемой статье предпринята попытка отчасти заполнить этот пробел, способствуя дальнейшему развитию как взаимного интереса научных сообществ, так российской национально-ориентированной ТМО.

В первом разделе сравниваются основные факторы, влияющие на развитие изучения международных отношений в России и в Китае. Далее анализируются ведущие тренды в международных исследованиях обеих стран. В третьем разделе сопоставляются модели миропорядка.

Основные факторы, влияющие на международные исследования в России и в Китае