Политическая преступность

Такое определение, основанное на объективном понятии о нарушенном праве большинства, решает, по нашему мнению, почти все вопросы, с юридической точки зрения поставленные, например, Мореном, Ортоланом, а в Италии – Гриппо и Мекаччи, которые хотят, чтобы всякое преступление, имеющее политическую цель, считалось политическим.

По-нашему, цель только и помогает определить наличность объективного нарушения права, но сама по себе недостаточна, чтобы составить политическое преступление.

Могут встретиться, в самом деле, и преступления против общего права, совершенные с политической целью, например сектантское или партийное убийство; но если политическая организация при этом не страдает, то такие преступления не должны выходить из разряда уголовных. Политическая страсть, вооружившая руку убийцы, может повлиять на оценку его преступления по сравнению со страстями более низкими, но она не поднимет его до степени покушения на целость государства.

Наоборот, существуют преступления, целью которых является исключительно нажива, но так как в результате они угрожают целости и спокойствию государства, то должны считаться политическими. Такова, например, продажа государственных тайн и планов неприятелю. Чем большей опасностью угрожает такая передача, тем строже она должна быть наказана, несмотря на то что состав преступления остается одинаковым.

6) Преступления смешанные. Этим мы не желали бы, однако ж, уменьшить важное значение элемента преднамеренности, имеющего особенную цену для нас, так как мы стремимся к оценке преступления и определению наказания на основании изучения души преступника и его сравнительной опасности для общества. Мы полагаем даже, что преднамеренность поможет нам решить другой вопрос, смущающий юристов, то есть вопрос о том, следует ли в преступлениях смешанных давать предпочтение уголовным мотивам над политическими, или наоборот.

В данных случаях только первоначальный импульс может служить различием между двумя категориями преступлений, как это уже было установлено Брусье; но мы полагаем, что для точного определения импульса необходимо антропологическое исследование преступника. Было бы нелепо, в самом деле, взывать к свободе, как некоторые делают, для того чтобы доказывать, что уголовное преступление как менее тяжкое покрывается политической целью. Надо помнить, что политика часто является вуалью для самых возмутительных злодейств и что трудно понять, почему эти последние не наказываются по всей строгости законов и с соблюдением обычной процедуры.

Тем более что смешанные преступления под политическим предлогом чаще всего совершаются прирожденными преступниками, то есть людьми самыми опасными для общества. А в этих случаях они становятся еще опаснее, потому что деяния их, совершаемые под покровом высоких идеалов, не только внушают меньше отвращения, но даже привлекают на их сторону честных людей, привыкающих видеть мученика во всяком политическом арестанте.

7) Наказания. Для того чтобы установить правильную и действительную систему наказаний, следовало бы исходить из физических факторов политических преступлений как наиболее важных. Мы видели, например, что в жарких странах восстания случаются чаще и бывают более бесплодными, поэтому репрессия там может быть менее энергичной. Наоборот, в холодных странах, где бунты редки, но упорны и продолжительны, было бы справедливее относиться к ним с меньшей терпимостью.

На юге Испании, например, пронунсиаменто^{71} легко возникают и гаснут, а карлистское восстание в Астурии поддерживалось очень долго. Это доказывает, что даже в политических вопросах единообразное законодательство, удовлетворяя национальному чувству, не всегда является выгодным с тактической точки зрения.

Наказания должны отличаться друг от друга не только продолжительностью, но и качеством. Сильная, но краткая мера вроде, например, заключения в одиночной тюрьме, достаточна для того, чтобы усмирить бурное, но скоропреходящее возбуждение, тогда как в противном случае придется надолго удалить виновных из центра их революционной деятельности, то есть сослать, и притом на срок тем более долгий, чем серьезнее и продолжительнее вызванное ими движение.

Система наказаний должна быть сообразована и с другими физическими факторами, например с географической конфигурацией страны, так как мы видели, что население равнин гораздо апатичнее горцев, полных инициативы и склонных к революции.