Политическая преступность

Во всяком случае, как замечает Коко (говоря о молодых людях, которых неаполитанские революционеры рассылали по провинциям в качестве комиссаров и которые реформировали решительно все, не имея определенного плана), молодые люди способны сделать революцию, но не способны ее подержать, что легко объясняется отсутствием у них благоразумия и здравого практического смысла, даваемого только опытом. Понятно, стало быть, почему молодежь преобладает во время бунтов, а при настоящих революциях оказывается в меньшинстве.

Так, на 152 человека, судившихся за участие в деле объединения Италии, большинство принадлежало к возрасту 30–50 лет, как это видно из следующей таблички:

Тогда как при маленьких местных восстаниях на 183 убитых приходилось:

В польском восстании 1830 года (Страшевич) на 84 революционера приходилось:

Между тем в политических покушениях, произведенных русскими революционерами в 1883–1884 годах, из 21 обвиненного только одному было больше 30 лет, а из остальных 13 было 25–30 и 7 – 20–25 лет.

Из них замешанных в убийстве императора Александра II ни одному не было более 30 лет (Михайлову – 21, Гельфман – 26, Кибальчичу – 27, Желябову – 30, Перовской – 27, Рысакову – 19).

Известно, кроме того, что нигилистическая партия состояла главным образом из студентов разных университетов, сделавшихся центрами революционного движения.

По словам Степняка, именно молодежь начала движение 1873–1874 годов, с которого началась революционная эра в России. Этому движению помогло само правительство, предписав русским, учившимся в Швейцарии, вернуться на родину под страхом изгнания. Этим оно усилило пропаганду студентов, пропитанных социалистическими идеями.

2) Возраст участников в бунтах. Из 651 коммунара, захваченного на улицах Парижа с оружием в руках, 237 было от роду 16 лет, 226 – 14, 47–13, 21–12, 11–11, 4 – 10, одному – 8 и одному – 7 лет!

Из 76 членов Коммуны, возраст которых можно было точно определить:

В Италии, по официальным статистическим сведениям за 1881–1885 годы, из 12 осужденных за политические преступления только 3 были совершеннолетними, а из остальных семерым было от 18 до 21 года и двоим – менее 18.

Вообще гениальность проявляется очень рано, как мы это доказали в «Преступном человеке».

III

Профессия и положение в обществе

1) Изучая историю революций, мы видим, что некоторые общественные классы поочередно дают толчок революционному движению и направляют его, а чем более это движение соответствует духу времени и нуждам народа, тем шире участие в нем различных классов общества. Это можно видеть, например, в России, где до половины XIX столетия совершались только дворцовые революции или восстания самозванцев, провозглашавших себя царями. Но во второй половине этого столетия там появляется уже движение, которое можно назвать демократическим, проявляющееся покушениями на особу императора. Так, в апреле 1866 года студент Владимир Каракозов стрелял в Александра II; в июле 1867 года ремесленник Березовский совершил знаменитое покушение на жизнь того же государя на Елисейских полях; в апреле 1879 года вновь покушался на его жизнь Соловьев; в 1880 году был взорван императорский поезд; в феврале того же года состоялся взрыв в Зимнем дворце; наконец, в марте 1881 года Александр II был убит.

Из этого можно видеть, что политические преступления тоже эволюционируют – с течением времени меняют форму.

Анализируя участие различных общественных классов в политических преступлениях, прежде всего надо отделить городское население от деревенского. Мы уже прежде видели, что революционные элементы концентрируются главным образом в больших городах, там, где больше сумасшедших и невропатов.

В деревнях, напротив того, низший уровень образования, большая привычка к подчинению, большее уважение к власть предержащим и духовенству, почти полное отсутствие ассоциаций и коопераций обусловливают и отсутствие бунтов, разражающихся весьма редко, главным образом только в случаях общей и крайней бедности. Да и то эти бунты весьма легко укрощаются.

2) Дворянство и духовенство. Надо заметить, что дворянство и духовенство, которые по традициям, по воспитанию и по инстинкту сохранения своих привилегий почти всегда бывают реакционными (достаточно вспомнить о разбойничестве, подготовляемом и направляемом монахами, о реакционной деятельности кардинала Руффо в Неаполе и о карлистском движении в Испании), тем не менее в значительном числе встречаются и в рядах прогрессивных революционеров, если только революция не угрожает их собственным интересам и жизни. В последнем случае они являются закоренелыми мизонеистами и рьяными консерваторами.

В России политические преступления совершаются главным образом лицами, получившими высшее образование; в этом нельзя сомневаться, несмотря на то что с 1880 года официальных статистических данных на этот счет не имеется, так как политические преступления были тогда изъяты из ведения присяжных.