Политическая цензура в СССР. 1917-1991 гг.

Подобным обвинениям подверглись общественные организации и объединения (научные, торгово-промышленные, культурные и проч.), которые, по мнению того же ГПУ, являлись убежищами для «уцелевших от разгрома революции антисоветских элементов», «не проявивших себя активно в первые годы советской власти и потому нетронутых карательными органами»[392]. Отмечалась смена настроений и позиций в этих организациях, которые, как, например, Пироговское общество, существующее полуофициально, имели «тенденцию играть традиционную роль искусно прикрытой оппозиции против советской власти»[393]. При этом специально подчеркивалось, что главная беда – «в отсутствии порядка и неразбериха регистрации частных обществ: в то время, как одно Ведомство не разрешает открытие какого-либо общества, другое регистрирует то же общество»[394]. Это положение было вскоре изменено. 3 августа 1922 г. было принято постановление ВЦИК и СНК «О порядке утверждения и регистрации обществ и союзов, не преследующих цели извлечения прибыли, и порядке надзора за ними», а также инструкция о подготовке документов к регистрации, проводившейся НКВД совместно с ОПТУ[395]. Отрицательно характеризовалась деятельность частных издательств и периодической печати (журналы «Экономист», «Экономическое возрождение», «Летопись Дома литераторов», журнал Пироговского общества и др.), которые дали, по выражению автора записки, «в руки антисоветской интеллигенции могучее орудие борьбы, которым она не преминула воспользоваться». Подчеркивалось, что частная печать дает возможность объединяться вокруг печатных органов определенным антисоветски настроенным кругам: в «издательстве “За друга” члены партии к.-с. Мельгунов, Мякотин, Пошехонов, в издательстве “Берег” – члены ЦК партии кадетов, бывшие члены тактического центра, национального центра, совета обществ, привлекавшиеся к суду в 1920 г., издательство “Книга” находится в руках меньшевиков. Это приводит не только к определенной их активизации, но и “наводняет рынок антикоммунистической литературой, поповско-мистическими изданиями и разного рода порнографией”»[396]. Подверглись обвинениям в антисоветских выступлениях также такие центральные ведомства, как Наркомзем и Наркомздрав. Ведущим оплотом контрреволюции были названы кооперация, где «слишком мало коммунистов» и слишком много материальных средств, и религия, в вопросах которой «высшая черносотенная интеллигенция, как духовная, так и из числа верующих мирян, заметно оживилась и подготовляет почву для создания фронта по борьбе с атеизмом» и изъятием церковных ценностей[397].

Контроль партии над церковной жизнью и давление на нее с каждым годом усиливались, более организованной становилась антирелигиозная пропаганда. Созданной 13 октября 1922 г.[398] при АПО ЦК Комиссии по антирелигиозной пропаганде, в состав которой были включены Менжинский от ГПУ и Смидович – председатель Комиссии по сектантским делам, были даны полномочия «как по ведению дел церковной политики (связь с церковными группами, с ВЦУ), так и [по] выработке директив по печатной и устной пропаганде и агитации»[399]. Комиссии также было дано указание установить тесную и постоянную связь с ГПУ, Церковным отделом Наркомюста и АПО ЦК[400]. Главполитпросвету было поручено ЦК РКП(б) и Наркомпросом[401] руководить «государственной пропагандой коммунизма»[402].

В первой половине 1920-х гг. главную идеологическую опасность репрессивные органы видели в независимых общественных организациях; в атмосфере, царившей в высших учебных заведениях; в деятельности трудноконтролируемых частных издательств; в характере социального состава служащих ряда ведомств, в которых было мало коммунистов и работали «спецы»; в кооперации и религии.

В дальнейшем сложившаяся система взаимодействия главного идеолога – ЦК партии – с исполнителями – государственными цензурными и полицейскими органами постоянно обогащала свои возможности все новыми и новыми средствами давления и воздействия. Для этого создавались новые бюрократические объединения и структуры, призванные и контролировать конкретные направления общественной и культурной деятельности. Так, на созданные по инициативе ГПУ в 1920-е гг., при АП О ЦК постояннодействующие комиссии возлагалась задача курирования соответствующего направления идеологической работы. В связи с дальнейшим усилением идеологического контроля на заседании СТ ЦК[403] в начале июня 1924 г. было решено создать при Агитпропе ЦК постояннодействующую комиссию для осуществления контроля над работой киноорганизаций в составе С.И. Сырцова, Л.Н. Мещерякова, В.Н. Яковлева, Сенюшкина[404].