Политические племена

Югославия, не Япония или Германия, была бы более поучительным сравнением в случае Ирака. В 2003 году Ирак тоже полиэтничной нацией с глубокими этнорелигиозными линиями раскола между арабами-суннитами, арабами-шиитами, курдами и христианами (хотя большинство курдов в Ираке также являются суннитами, я буду использовать термин «сунниты» только относительно арабов-суннитов). Ирак тоже был страной с относительно слабой национальной идентичностью, которой десятилетиями правил железной рукой военный диктатор. И, как и в Югославии, в Ираке было своё господствующее через рынок меньшинство.

 

Господство суннитского меньшинства в Ираке

 

В канун американского вторжения суннитское меньшинство Ирака, насчитывавшее примерно 15% от общего населения страны, господствовало над страной в экономическом, политическом и военном отношении. Шииты же, наоборот, составляли большинство сельской бедноты – так же, как и городской бедноты, проживавшей в трущобах в пригороде Багдада и других крупных иракских городов.

Сунниты веками господствовали в Ираке, сперва при власти суннитской династии Османов, затем при британцах, которые используя стратегия «разделяй и властвуй» косвенно управляли Ираком посредством суннитских элит, маргинализовав шиитов и курдов. В 1968 году власть в Ираке захватила партия БААС, которая несмотря на свою формальную приверженность секуляризму и арабскому единству, быстро стала орудием суннитского господства.

Но Саддам Хусейн, почти культовый лидер баасистов, вывел суннитский фаворитизм (и закабаление шиитского большинства) на новый уровень. После того, как он стал президентом Ирака в 1979 году, Хусейн заполнил ряды иракской армии, бюрократии и интеллигенции суннитами. При его режиме сунниты – особенно родом из его клана и родного города – занимали важнейшие правительственные посты и контролировали значительные нефтяные богатства страны, баасисты занимали ключевые посты в национализированной нефтяной компании.

Одновременно Саддам беспощадно преследовал и подавлял иракских шиитов и курдов. Ему угрожало растущее влияние шиитского духовенства и многочисленное шиитское население – и он запретил шиитские религиозные праздники и арестовывал, и казнил известных представителей шиитского духовенства. Целые шиитские деревни сжигались дотла и сотни тысяч шиитов и курдов были убиты или изгнаны. После того, как в 1991 году шииты и курды восстали, Саддам им жестоко отомстил, использовав химическое оружие и казнив бесчисленное множество людей, включая детей и женщин, чьи тела были зарыты в братских могилах.

Таким было состояние Ирака, когда в 2003 году туда вторглись американские войска и за несколько недель разрушили режим Хусейна. Сунниты были привилегированным правящим меньшинством, а шииты – давно угнетаемым большинством в 60% с глубоким чувством рессентимента и жаждой мести. Опасности быстрой демократизации – особенно с учётом недавних событий в Югославии – должны были быть очевидными. У шиитов было на что точить зуб, а у суннитского меньшинства были все причины бояться правления большинства и сопротивляться ему. Но большинство американских политических деятелей, связанных с внешней политикой, и лидеров общественного мнения, казалось, думало, что шиитско-суннитский раскол не является серьёзным делом и неоднократно приуменьшало его значение.

Сенатор Джон Маккейн говорил в 2003 году: «Нет истории жестоких схваток между суннитами и шиитами, так что, я думаю, они, вероятно, смогут ужиться». Консервативный комментатор Уильям Кристол говорил: «В большинстве арабских стран живут и сунниты, и шииты, и в большинстве своём они прекрасно живут вместе». Выступая перед комитетом Палаты Представителей по бюджету тогдашний заместитель министра обороны Пол Вулфовиц заметил, что в сравнении с Балканами «в Ираке не было сведений о борьбе разных этнических ополчений…Там живут арабы, 23 миллиона самых образованных людей в арабском мире, которые будут приветствовать нас как освободителей».

Хуже того, творцы американской политики верили в то, что демократизация является решением проблемы напряжённости между шиитами и суннитами. Профессора Гарварда Ной Фельдман, один из главных авторов новой иракской конституции, был уверен, что демократический процесс объединит суннитов и шиитов: «…можно с уверенностью предсказать, что обычная политика возымеет своё действие и шииты разделятся на множество партий, которые, в свою очередь, будут искать в суннитах партнёров для создания парламентского большинства». К сожалению, демократизация привела к прямо противоположному результату.

 

Несение демократии в Ираке