Политические портреты. Леонид Брежнев, Юрий Андропов

В ближайшем окружении Юрия Андропова и в международном отделе ЦК КПСС внимательно следили за этой неожиданно вспыхнувшей острой полемикой вокруг судьбы генетики и генетиков. Андропов прочитал рукопись Жореса Медведева, которую ему принесли консультанты, и его отзыв был осторожен, но не отрицателен: «Очень интересно…»

Работа Жореса привлекла внимание не только в Академии наук, в МГК или в ЦК КПСС, но и в КГБ, руководил которым в те годы В. Семичастный. Активные сторонники Лысенко направляли сюда множество заявлений, требуя пресечь деятельность Жореса Медведева, имевшую якобы антисоветский характер. Эти требования, однако, не получили поддержки в органах безопасности. Создавалось впечатление, что здесь явно не сочувствовали в 1964 году тандему Хрущев – Лысенко.

Внимание к моей книге о Сталине и сталинизме возникло значительно позже. Пожалуй, только к концу 1966 года, после знакомства с Александром Твардовским и ведущими сотрудниками «Нового мира», я понял, что моя работа вызывает интерес не только у друзей и писателей, но и в КГБ. Некоторые из людей, с которыми меня познакомил Петр Якир, проявляли слишком настойчивый интерес к некоторым деталям моей работы, что противоречило неписаным правилам сообщества диссидентов. Не было принято, например, получая те или иные материалы самиздата, спрашивать, кто мне их дал, а тем более настаивать на ответе. Никто даже из самых близких друзей не раскрывал источников своей информации. В 1967 году в КГБ явно усилился интерес к моей работе, чему способствовали, как я и ожидал, встречи с А. Д. Сахаровым. Первая из служебных записок Ю. Андропова, посвященных работе Роя Медведева, была отправлена в ЦК КПСС в начале августа 1968 года. Я был тогда еще членом КПСС и работал научным сотрудником в Академии педагогических наук РСФСР. Текст этой записки был следующим:

«СССР. Комитет государственной безопасности… Секретно. 4 августа 1968 г. № 2095-А. гор. Москва. ЦК КПСС.

Комитетом государственной безопасности оперативным путем получен новый вариант рукописи Медведева Р. А. “Перед судом истории” (фотокопия прилагается). Медведев дополнил рукопись материалами о репрессированных в прошлом ученых-физиках с анализом их научных возможностей, школ, которые они представляли в науке, и тех идей, которые не были осуществлены ими. Указанные данные Медведев получил от академика Сахарова, с которым в настоящее время находится в близких отношениях.

Медведев намеревается в ближайшее время закончить работу “Перед судом истории” и приступить к анализу и оценке современной ситуации в связи с обострением внутренней и внешней обстановки.

Оценивая мероприятия компартий социалистических стран в связи с событиями в Чехословакии, Медведев заявил: “Военная оккупация Чехословакии неизбежно привела бы к сильной внутренней реакции в СССР, но, кажется, давление западных компартий удержало некоторых наших “ястребов” от подобной безумной акции”.

Книга Медведева, после того как она будет закончена, безусловно пойдет по рукам, вызовет много нежелательных толков, т. к. основана на тенденциозно подобранных, но достоверных данных, снабженных умело сделанным комментарием и броскими демагогическими выводами. В связи с этим представляется необходимым вызвать Медведева в отдел пропаганды ЦК КПСС, провести с ним обстоятельный разговор по его произведению и, в зависимости от его результатов, решить вопрос о дальнейших мерах, которые предотвратили бы появление этой книги. При этом не следовало бы исключать возможность привлечения Медведева к написанию работы по интересующему его периоду жизни нашего государства под соответствующим партийным контролем.

Прошу рассмотреть. Андропов»[221].

Предложение Андропова, как я узнал на слушаниях в Конституционном Суде в 1992 году, было решительно отклонено в идеологическом аппарате ЦК КПСС. В анонимном заключении одного из отделов ЦК меня обвинили во всех идеологических грехах и рекомендовали «разобраться с Медведевым по части партийности».

С осени 1968 года меня стали вызывать для «бесед» не в отдел пропаганды ЦК КПСС, а в Комиссию партийного контроля при ЦК КПСС. В августе 1969 года я был исключен из КПСС «за взгляды, несовместимые с членством в партии».