Политические тайны Второй мировой

Гитлеровское командование спешило подготовить наступление на Москву. Уже в директиве верховного командования № 36 от 6 сентября перед группой армий «Центр» была поставлена задача подготовить «решающую операцию против группы армий Тимошенко, чтобы по возможности быстрее (конец сентября) перейти в наступление и уничтожить противника, находящегося в районе восточнее Смоленска посредством двойного окружения в общем направлении на Вязьму при наличии мощных танковых сил, сосредоточенных на флангах». Далее развивалась мысль о том, что «после того, как основная масса войск группы армий Тимошенко будет разгромлена в этой решающей операции на окружение и уничтожение, группа армий «Центр» должна начать преследование противника, отходящего на московское направление, примыкая правым флангом к реке Ока, а левым — к верхнему течению Волги». [518]

Несмотря на неблагоприятную стратегическую обстановку, сложившуюся для немецких войск под Ленинградом, Гитлер разрешил усилить группу армий «Центр» 4-й танковой группой из состава группы армий «Север», переименованной 6 октября в танковую армию, имевшую в своем составе пять танковых и две моторизованные дивизии, а также 8-й воздушный корпус. Он вернул под командование Бока 2-ю танковую группу и 2-ю армию, а также перевел девять дивизий из группы армий «Юг» в группу армий «Центр». Командующие группами армий «Север» и «Юг» фельдмаршалы Лееб и Рундштедт были противниками наступления на Москву, и, отдав в распоряжение Бока свои основные ударные силы, они обрекали свои войска на угасание наступательных действий на своих направлениях и им оставалось ждать развязки событий в центре советско-германского фронта. Из своего последнего резерва ОКХ передало в состав группы армий «Центр» две танковые дивизии, что было верхом авантюризма и грубых просчетов в оценке боевых возможностей Красной Армии.

В конце сентября в группе армий «Центр» (9-я, 4-я и 2-я полевые армии, 3-я, 4-я, 2-я танковые армии) насчитывалось 77 дивизий, в том числе 14 танковых и 8 моторизованных, или 64 процента всех немецких подвижных соединений, действовавших на советско-германском фронте. В срочном порядке были пополнены пехотные дивизии до 90 процентов, а в танковых дивизиях количество танков было доведено до 70—100 процентов от их штатной численности. На 1 октября группа армий «Центр» имела в своем составе 1 800 тыс. человек, свыше 14 тыс. орудий и минометов, 1700 танков и около 1390 самолетов [519]. Таким образом, к началу октябрьского наступления противник при незначительном перевесе в живой силе над нашими войсками западного направления имел двукратное численное превосходство в артиллерии и почти пятикратное — в танках. [520]

По замыслу наступательной операции «Тайфун» предусматривалось тремя мощными ударами танковых группировок, поддержанных авиацией, из районов Духовщины, Рославля и Шостки расчленить оборону советских войск, оборонявших Москву, окружить и уничтожить войска Западного и Резервного фронтов в районе Вязьмы, и Брянского — в районе Брянска, затем сильными подвижными танковыми группировками охватить Москву с севера и юга и одновременно фронтальным наступлением пехотных дивизий овладеть столицей русских. [521]

Наступление немецко-фашистских войск на московском направлении должен был поддерживать 2-й воздушный флот, имевший в своем составе 2-й и 8-й авиационные корпуса. По авиации противник имел примерно двукратное численное превосходство. Присвоив этой операции кодовое название «Тайфун», правители Третьего рейха не сомневались в том, что выделенные для этого столь значительные силы и детально разработанный план генерального наступления на Москву, обеспечит им полный, поистине «ураганный» успех.

В день начала наступления, 2 октября Гитлер обратился с приказом ко всем солдатам и офицерам советско-германского фронта, в котором он сообщал: «За несколько недель три самых основных промышленных района большевиков будут полностью в наших руках. Создана, наконец, предпосылка к последнему огромному удару, который еще до наступления зимы должен привести к уничтожению врага… Сегодня начинается последнее, большое решающее сражение этого года». Через два дня после этого наступления Гитлер выступил по берлинскому радио с измышлениями об успехах германской армии: «Враг уже разбит и никогда больше не восстановит своих сил…» — так кричал в эфир этот великий авантюрист. [522]