Политические тайны Второй мировой

С 20 сентября огромная немецкая армия начала проводить крупную перегруппировку, выдвигая на главные направления танковые и моторизованные дивизии, основную массу артиллерии и авиации. Одновременно, при подготовке к генеральному наступлению на Москву гитлеровскому командованию удалось вскрыть характер обороны войск Западного, Резервного и Брянского фронтов, найти в ней уязвимые места и точно так, как и 22 июня, немцы нанесли сильные удары в стыки между фронтами и армиями и именно там, где она была наиболее уязвима: одноэшелонное построение, слабая насыщенность войск противотанковыми средствами и удаленность резервов. Командующие и штабы трех наших фронтов, из-за недооценки роли войсковой разведки и недостатка анализа действий врага, так и не смогли определить в полосе своей ответственности состав и силу создаваемых ударных группировок противника, и направление их боевых действий, и удар снова оказался для советских войск неожиданным и внезапным.

Первой операцию «Тайфун» начала южная ударная группировка немцев против войск Брянского фронта, на острие ее находилась 2-я танковая группа генерала Гудериана. И здесь тактика и оперативное искусство немецко-фашистского командования была типичной: сосредоточение на узком участке мощной пробивной силы в лице танковых и моторизованных дивизий, поддерживаемых сильным авиакрылом, и расширение этого удара в глубину обороны противника с как можно большим темпом продвижения.

Командующий фронтом генерал Еременко и его штаб с беспечным благодушием относились к собственной судьбе: разведка противника велась из рук вон плохо, замысел германского командования относительно дальнейших действий немецко-фашистских войск не был разгадан, а оборона фронта строилась по кордонному принципу, изжившему себя еще в XIX веке. Все фронтовые резервы командующий расположил близко к линии фронта, что не позволило совершить ими маневр в сторону флангов. Танковые бригады были равномерно разбросаны по всему фронту, а четыре кавалерийские дивизии были отданы на усиление армий; командующий фронтом не имел резервов, стыки не были обеспечены. [531]

Для войск Брянского фронта неожиданным оказался удар 30 сентября 2-й танковой группой врага из района Шостка — Глухов на Севск и Орел, в тыл обороняющихся советских войск Командование фронта могло силами четырех кавалерийских дивизий, поддержанных группами танков в 100–150 единиц, и гвардейскими минометами остановить танки противника, но с принятием таких решений генерал Еременко все время запаздывал. Армии Брянского фронта оказались расчлененными, а их тыловые коммуникации — перехвачены. Штаб фронта к началу операции располагался на удалении 160 км от передовой линии, а когда к нему прорвались танки противника, его некем было оборонять. Генерал Еременко вынужден был лично участвовать в отражении нападения немцев на свой командный пункт. Управление во всех звеньях было потеряно. Связь фронта с армиями была нарушена и Ставка вынуждена была, не имея ясного представления о событиях, происходящих на Брянском фронте, взять управление некоторыми армиями фронта на себя [532]. Командующий фронтом генерал А Еременко до своего ранения оставался в штабе 3-й армии, сведя свою роль к управлению одной этой армией.

В первый день наступления передовые авангарды танковой армии Гудериана продвинулись на глубину до 120 км, а к исходу 6 октября стремительным ударом немцы овладели Брянском. В тот же день, на его исходе, танкисты Гудериана соединились со 2-й армией Вейхса и окружили 26 советских дивизий 3-й, 13-й и 15-й армий Брянского фронта.

3 октября одна из танковых дивизий Гудериана, действовавшая на правом фланге его армии, легко овладела городом Орел, в котором почему-то не было наших войск Позже выяснилось, что советские и партийные руководители сбежали с города, и население оказалось беззащитным. Напрасно некоторые политики-дилетанты думают, что народ сам по себе может спасти себя в трудную годину. Такого не бывает. Власть, опираясь на народ, может спасти себя и людей, если сможет их поднять на самоотверженную борьбу. Иного пути просто нет.

Ранним утром 2 октября на восток ринулись главные силы группы армий «Центр»: три пехотные и две танковые армии, насчитывавшие в своем составе 56 пехотных, 8 моторизованных и 14 танковых дивизий, при поддержке 2-го воздушного флота. В наступление на Москву были брошены все силы, что были в распоряжении командующего группой армий «Центр», что было верхом самоуверенности и рискованным шагом фельдмаршала фон Бока, надеявшегося в одном сражении разгромить советские войска и за две недели боев открыть дорогу к овладению русской столицей. В резерве командования группы армий «Центр» имелась одна танковая дивизия, одна бригада и один полк, носивший громкое название «Великая Германия».