Политические тайны Второй мировой

Готовясь к овладению городом – колыбелью Октябрьской революции – Гитлер и его окружение носились с идеей посадить на русский престол одного из наследников дома Романовых – великого князя Владимира Кирилловича, вращавшегося в кругу гитлеровской элиты, среди которых были сыновья и внуки последнего императора Вильгельма II и многих других знатных фамилий, чьи предки владели коронами и землями в кайзеровской Германии. Великий князь гневно осудил Советско-финскую войну и участвовал в сборе средств для закупки вооружений для финской армии. Вокруг великого князя перед нападением фашистской Германии на Советский Союз образовался довольно прочный круг людей, являвшихся наследниками старой немецкой (прусской) знати в царской России, среди которых заметную роль играли потомки известных родов Остен-Сакенов, Дрентельнов и Мейендорфов, и они не без бахвальства мечтали о возрождении своего положения в России и старых традиций. В день нападения гитлеровских войск на Советский Союз великий князь опубликовал обращение к верноподданным России с призывом вместе с германскими войсками участвовать в освободительном походе против большевизма.

Жуков оправдал надежды Сталина. В первый же день он вызвал к себе командующего Балтийским флотом адмирала В. Трибуца и приказал: «Корабли поставить на Неву. Всей корабельной артиллерией поддерживать боевые действия 42-й армии. Зенитки – на прямую наводку и бить по танкам. Половину моряков – в окопы. Срок – два дня». [484]

Вместе с партийным руководителем Ленинграда А Ждановым, являвшимся одновременно и членом Военного совета Северного фронта, генерал армии Г. Жуков создал из города неприступную крепость, о мощь которой разбилась военная сила группы армий «Север». Были дни, когда Жуков приказал для поражения танков и бронемашин врага направить большую часть зенитных орудий, защищавших небо города, и на удивленный взгляд и последовавший затем вопрос Жданова: «А как же, Георгий Константинович, с защитой Ленинграда от бомбардировок вражеской авиации?» генерал жестко ответил: «А зачем нам город, если им завладеют фашисты?».

На подступах к Ленинграду фашисты нанесли сначала главный удар в направлении Красное Село – Урицк – Ленинград, беспрерывно атакуя в течение двух недель. Потерпев здесь неудачу они попытались прорваться к Ленинграду через Пушкин, и им удалось захватить северную часть этого города, но дальше продвинуться враги не смогли. 26 сентября разведчики обнаружили, что немцы роют окопы полного профиля и усиливают работы по укреплению своих позиций. Не сумев взять Ленинград прямой атакой, германское командование решило сломить сопротивление обороняющихся осадой, артиллерийскими обстрелами и бомбежками. Варварский план. Тяжелый снаряд сразу убивал с десяток человек Но ленинградцы приспособили свой город и к этой тяжелой обстановке: жители вырыли щели в цехах заводов, на улицах, в садах и скверах и пережидали в них время артобстрела и бомбежек Так как основные Бадаевские склады с продуктами питания для жителей города были сожжены фашистской авиацией, голод в городе был самым страшным явлением. Уже 2 сентября началось сокращение выдачи хлеба. С 20 ноября он был урезан до минимума: рабочий в сутки получал 250 грамм, все остальные 125 грамм прогорклой массы, именуемой хлебом. Ежедневно от голода и недоедания умирали тысячи людей [485] . Но город продолжал жить и бороться, и он выстоял в этой борьбе. Большая заслуга в этом принадлежит и маршалу Г. Жукову.

В результате больших потерь ударная мощь группы армий «Центр» была серьезно подорвана, укомплектованность их отдельных пехотных дивизий снизилась до 60%, танковых и моторизованных до 50%, немецкая авиация в боях потеряла около 170 самолетов [486] . Продвижение группы армий «Центр» шло крайне медленно, не было его и на севере – в направлении Ленинграда, а на юге 6-я немецкая армия безуспешно пыталась сломить сопротивление советских войск в Коростеньском и Киевском укрепленных районах. При этом, разрыв между группами армий «Центр» и «Юг» шириной более чем в сто километров, все увеличивался, и для Гитлера и командования сухопутных войск Германии становилось очевидным, что вести одновременное наступление на трех стратегических направлениях, какое они применили в первые недели войны, немецкая армия уже не может; каждое из них теряло свою ударную силу, ослабевало и могло совсем остановиться.

Гитлер первым заметил критическую обстановку Смоленского сражения и сделал очень важный вывод, что «в развязанной им войне недооценка сил противника грозит поражением» [487] . Нужно было срочно вносить изменения в план «Барбаросса», который начал под Смоленском проваливаться. Его очень встревожил доклад командующего группой армий «Юг» о том, что обстановка на его фронте резко изменилась к худшему и причиной этому, как считал генерал-фельдмаршал Рундштедт, являлось то, что «войска сильно измотаны и несут большие потери». [488]