Политические убийства. Жертвы и заказчики

Читатель, обрати внимание! Письмо это написано в канун 91-го года, который, как и 41-й, стал роковым для нашей страны. Невероятно больно, однако, то, чего так боялся и о чем предупреждал ветеран («страшнее войны»), произошло. И по какой-то зловещей иронии судьбы произошло именно здесь, в Беловежской Пуще, то есть на той самой брестской земле, которая пятьдесят лет назад была обильно полита кровью людей всех национальностей нашего великого Союза, его защищавших. Можно представить, как отозвалось это в сердцах воинов-ветеранов…

Мне хотелось по возможности восстановить последние дни Тимеряна Хабуловича, и по моей просьбе наш иркутский корреспондент Владимир Ермолаев связался с Усть-Кутом. Там, в строительно-монтажном поезде № 288 треста «ЛенаБАМстрой», о нем рассказали очень много доброго. Мало того, что мастер – золотые руки. Скромнейший человек. Никогда для себя ничего не просил. Вон в военкомате даже не помнили, что в городе живет защитник Брестской крепости. Но за справедливость, когда это касалось других, всегда вставал горой.

Семья? Хорошая, дружная. Настроение же его в последнее время (скверное настроение!) объяснялось, конечно, тем, что творится в стране. Когда ветераны войны еле сводят концы с концами, когда их избивают омоновскими дубинками, когда боевыми наградами, омытыми кровью, торгуют на толкучке, какое может быть настроение?

А в Брест он на этот раз уехал неожиданно для родных и знакомых (вроде не собирался), хотя раньше старался съездить туда почти каждый год: встретиться со старыми друзьями, возложить цветы погибшим. Увы, ныне и здесь его ждало мало приятного. Мемориал, некогда принимавший до миллиона туристов в год со всей страны, теперь зачастую пустует. Понятно: не поедут же сейчас сюда из Таджикистана или Грузии, Армении или Азербайджана, охваченных военным пожаром. Да и многие приезжающие откуда-нибудь скорее побегут на вещевой рынок, нежели в музей. Вот он, холодный ветер забвения!

Тимофей Петрович Домбровский, один из четверых защитников цитадели, живущих ныне в Бресте, с горечью рассказывает: впервые в этом, 1992-м, году (впервые!) 22 июня городские власти не провели в крепости торжественно-траурную церемонию, посвященную началу войны и обороны. Возмущенный ветеран позвонил председателю горсовета И. Венцелю.

– А мы этот праздник не отмечаем, – ответил тот.

– Да не праздник – начало всенародной трагедии!

– Не вмешивайтесь не в свое дело.

А сколько горького, обидного поведал мне директор мемориала Павел Нестерович Панасюк! Брошенные на произвол судьбы городскими властями, варварски громятся и растаскиваются по дачным участкам бывшие казармы полковой школы 84-го стрелкового полка на Госпитальном острове. Все городские предприятия и организации прекратили многолетнее шефство над мемориалом. Из светильников и прожекторов воруют лампы. Украли даже ящик, в который собирались пожертвования на восстановление мемориала. А в Вечный огонь подвыпившие в соседней столовой гуляки могут бросить бутылку и дважды уже сбивали с плиты бронзовые буквы: «Стояли насмерть. Слава героям!»

Ну что это? Святотатство. Кощунство. И все это узнал при своем последнем приезде в священный для него город Тимерян Хабулович. Есть люди, которые, по-моему, как бы собирают и концентрируют в себе душевную боль многих. Такой была Юлия Друнина. Таков и Тимерян Зинатов.