Политический человек. Социальные основания политики

Некоторые дополнительные косвенные свидетельства того, что нацисты обращались вовсе не к тем же самым источникам электоральной поддержки, что и традиционные немецкие правые партии, можно также обнаружить в данных о голосовании мужчин и женщин. В Германии 1920-х и 1930-х годов наблюдалась следующая картина: чем более консервативной или религиозной была партия, тем выше, вообще говоря, был уровень ее поддержки женщинами. Немецкая национальная народная партия пользовалась большей поддержкой со стороны женщин, нежели любая другая партия, кроме католической Партии центра. Нацисты же – наряду с более либеральными партиями среднего класса и марксистскими партиями – получали непропорционально высокую поддержку от мужчин[222].

Больше прямых свидетельств в поддержку указанного тезиса содержится в проведенном Хеберле исследовании Шлезвиг-Гольштейна – той земли, где нацисты были сильнее всего. В 1932 г. «консерваторы выглядели наиболее слабыми там, где нацисты были самыми сильными, и, напротив, нацисты были относительно слабы в тех местах, где консерваторы показали свою силу. В 18 преимущественно сельских избирательных округах корреляция между процентными долями голосов, полученных NSDAP [нацистами] и DNVP [консерваторами], отрицательна (минус 0,89). <…> Похоже, что нацисты в 1932 году действительно сделались реальными преемниками таких давно существовавших либеральных партий, как Landespartei (партия земель) и демократическая партия, став той политической силой, которой отдавали свои предпочтения мелкие фермеры… в то время как помещики и крупные фермеры чаще всего отказывались отдавать свои голоса в пользу Гитлера»[223].

В отчете о более свежем анализе, проделанном немецким политологом Гюнтером Францем, который идентифицировал электоральные тенденции в другой германской земле, где нацисты были очень сильны, Нижней Саксонии, представлены похожие модели и картины голосования. Г. Франц заканчивает следующими выводами: «Большинство избирателей, голосовавших за национал-социалистов, пришли к ним от буржуазных центристских партий. Партия DNVP [консерваторы] тоже потеряла избирателей, но в 1932 году ее кандидаты сохранили голоса, которые получили в 1930 году, а на следующих двух выборах они даже увеличили суммарное количество поданных за них голосов. DNVP оказалась просто единственной (за исключением католического центра) буржуазной партией, которая не рухнула перед лицом NSDAP…»[224]

Примерно такая же ситуация, как в Шлезвиг-Гольштейне и Нижней Саксонии, была также и по всей Германии в целом. Суммарно для всех существовавших в ней тридцати пяти избирательных округов ранговая корреляция пропорционального увеличения прироста голосов у нацистов с потерей голосов либеральными партиями была выше (0,48), чем корреляция с потерей голосов у консерваторов (0,25)[225].