Политический кризис в России: модели выхода

Этот опыт говорит о том, что авторитарные режимы сталкиваются с вызовами и тогда, когда их экономическая политика оказывается успешной, и тогда, когда они переживают спад. Трудности у авторитарных режимов возникают как из-за разочарования общества, вызванного неэффективностью руководства, так и в силу того, что экономическое развитие со временем меняет общество и ведет к повышению спроса граждан на политические свободы. «История успеха» мексиканской экономики создала базу поддержки авторитарного режима (нечто подобное наблюдалось и в России в 2000-е гг.). но по мере кризисов она, хотя и не сразу, начала таять (Россия, похоже, сейчас находится лишь в начале этого пути).

При этом спрос на перемены со стороны граждан мексиканским властям был предъявлен лишь тогда, когда в политике появилось альтернативное предложение.

«Ползучая» демократизация

К концу 1980-х гг. стало ясно, что политический монополизм PRI уже неспособен справляться с кризисами. Начался болезненный и мучительный процесс распада системы «дедазо», когда сменявшие друг друга президенты жили по принципу «после нас хоть потоп», оставляя своим преемникам тяжкое наследие и не заботясь о последствиях своей политики.

Неспособность PRI к обновлению провоцировала внутрипартийные конфликты и повлекла за собой раскол мексиканской элиты. В преддверии выборов 1988 г. группа влиятельных деятелей партии власти во главе с сыном Карденаса Куатемоком вышла из ее рядов и объединила вокруг себя многочисленные и слабые левые партии в Партию революционной демократии (PRD). Только противоречия между оппозиционерами и массовые фальсификации при голосовании помогли PRI тогда удержаться у власти.

Но оппозиция извлекла уроки из поражения: левые из PRD и правые из PAN хотя были антагонистами в плане экономической политики, оказались в равной мере заинтересованы в том, чтобы изменить правила игры. Именно это позволило им сотрудничать друг с другом под очень хорошо знакомым российским оппозиционерам лозунгом «За честные выборы!». Им удалось добиться создания независимого от властей страны электорального трибунала (своего рода аналога Центризбиркома) и успешно наладить кооперацию на региональных и местных выборах по принципу «негативного консенсуса» (призыв «Голосуй за кого угодно, кроме кандидатов партии власти» был знаком мексиканской оппозиции не хуже, чем российской).

Появление нового предложения на мексиканском политическом рынке повлекло за собой и изменение спроса: ведь модернизация Мексики объективно привела к серьезным социальным переменам, ставшим причинами политических сдвигов. По мере роста и выхода на авансцену среднего класса, особенно в более обеспеченных северных штатах страны, росла и политическая поддержка PAN. В итоге PRI в 1989 г. впервые в своей истории проиграла кандидату PAN губернаторские выборы в граничащем с США штате Баха Калифорния. Партия, прежде запертая в электоральное «гетто», в 1990-е гг. начала побеждать на выборах и в других городах и штатах.

В это время и низшие слои, на протяжении десятилетий служившие базой поддержки PRI, начали выходить из-под контроля партии власти. Череда кризисов подорвала механизм патронажа, что привело к переходу части бывших сторонников партии власти на сторону набиравшей силу PRD. К тому же шедший полным ходом процесс децентрализации страны открыл для левой и правой оппозиции новое окно политических возможностей на локальном уровне.

На выборах 1997 г. PRI впервые лишилась абсолютного большинства в парламенте Мексики. Наконец, черта под эпохой однопартийного режима в стране была подведена в июле 2000 г., когда на президентских выборах уверенно победил Висенте Фокс, баллотировавшийся от созданного под руководством PAN «Альянса за перемены».

Фокс, ранее последовательно занимавший посты руководителя мексиканского филиала Coca-Cola, депутата парламента страны и губернатора штата Гуанахуто, вел свою кампанию под лозунгами борьбы с коррупцией и поддержки бизнеса, обещая экономический рост и прекращение процветавшей при PRI практики раздачи политическим сторонникам постов в государственном аппарате. Именно Фоксу удалось убедить мексиканцев в том, что он способен лучше управлять страной, чем ставленники партии власти.

В результате после 71-летнего, самого долгого в мировой истории, господства некоммунистического режима с доминирующей партией Мексика стала «нормальной» демократической страной с обычным набором проблем, присущих новым демократиям. «Ползучая» демократизация Мексики оказалась длительной, но вполне мирной — борьба режима и оппозиции в основном разворачивалась на арене выборов, а не на баррикадах.

При этом PRI никуда не ушла с политической арены страны. Лишившись статуса партии власти, она перестроила свои ряды, обрела новых лидеров и смогла вполне успешно вписаться в новые рамки политической конкуренции. В 2003 г. PRI побеждала на парламентских выборах, а на состоявшихся 1 июля 2012 г. президентских выборах ее кандидат Энрике Пенья Нето одержал победу над тремя соперниками от разных партий.