Политический порядок в меняющихся обществах

В конечном счете борьба между партией и группами, действующими вне политической системы или в иной системе (имперская политика, традиционная иерархия), должна быть институциализована в рамках политической системы. Между тем оправдание однопартийной системы часто базируется на стремлении к отрицанию различий, к прекращению борьбы. Таким образом, продолжительная жизнеспособность однопартийной системы зависит от присутствия феномена, являющегося для лидеров системы настоящим проклятием. В отсутствие конкуренции между партиями ближайшим ее функциональным замещением в однопартийной системе является борьба между партийной иерархией и государственной бюрократией. Для этого, однако, требуется а) чтобы иерархии не совпадали и б) чтобы между ними существовал некоторый баланс власти. Кроме того, борьба между ними — это борьба между институтами, функции которых различны. Соответственно, формы и результаты этой борьбы больше похожи на вражду между исполнительной и законодательной ветвями президентской системы правления, чем на борьбу партий.

В 1920-х гг. однопартийные системы возникли в Турции и Мексике. Мексиканская система, возникшая в результате социальной революции, поначалу мобилизовала гораздо более широкий сегмент сельского населения, чем турецкая, которая была продуктом национального движения более ограниченного характера. Однако после 1946 г. Турция перешла к двухпартийной системе, в результате чего масштабы народного и особенно крестьянского участия в политике выросли разительно. В течение двух десятилетий перед 1946 г. мексиканская система гораздо лучше отвечала нуждам сельского большинства, чем однопартийная турецкая. Два десятилетия после 1946 г. представляли картину прямо противоположную: турецкая двухпартийная система оказалась более отзывчива к запросам сельского населения, чем мексиканская однопартийная. Революционный подъем в Мексике выдохся; в то же самое время в Турции разгорелось состязание за крестьянские голоса.

Помимо того что модернизация делает лидеров однопартийной системы менее заинтересованными в расширении политической активности и ее организации, она также умножает и разнообразит группы, стремящиеся к такой активности. Если лидеры пытаются вместить активность новых групп в рамки единой партии, расширение охвата, достигаемое таким образом, происходит за счет ослабления сплоченности, дисциплины и энергии партии. Если они, наоборот, отторгают новые группы от партии, они сохраняют партийную сплоченность ценой того, что ставится под угрозу монополия партии на политику и растет аномическое политическое поведение и насилие, подрывающее саму систему. Те однопартийные системы, что преуспевают в вовлечении новых социальных сил, часто показывают тенденцию к развитию побочных организаций формального или неформального характера, как это мы видим в случае мексиканской ИРП. Если они оказываются не способны ассимилировать новые социальные силы в рамках партии, однопартийная система либо прекращает существование (как в Турции после 1946 г.), либо поддерживается ценой повышенного насилия и нестабильности.

Однопартийная система черпает свою силу из борьбы с имперскими, традиционными и консервативными формами власти. Слабость ее идет от отсутствия институциализованного состязания внутри политической системы. Можно считать, что многопартийная система обеспечивает достаточную меру такой борьбы, и сделать из этого вывод, что она должна быть сильной политической системой. Мы, однако, видели, что этот вывод справедлив только в отношении высокомодернизированных обществ, где в политику вовлечен широкий спектр социальных сил. В модернизирующихся обществах многопартийные системы слабы. При этом предполагается, что соревнование способствует силе системы. Как объяснить такое противоречие? Ответ состоит, естественно, в том, что нет прямой связи между состязательностью и численностью партий. Ясно, что в однопартийной системе состязание невозможно, однако и в многопартийной оно имеет тенденцию быть ниже, чем в двухпартийной или в системе с доминированием одной партии. В последних лидеры активно состязаются в привлечении электората на свою сторону. В двухпартийной системе победа одной из партий означает поражение другой, поэтому каждая из партий кровно заинтересована в том, чтобы превзойти другую в мобилизации и организации приверженцев. В системе с доминированием одной партии ее лидеры тоже заинтересованы в том, чтобы минимизировать переход своего электората к малым партиям.