Политическое цунами

Эксперты отмечают, что режим Мубарака, предоставив «Братьям-мусульманам» решать многие социальные проблемы, стал фактически «инкубатором исламизма». «Братство» обладает целой сетью детских садов, школ и больниц и предоставляет их услуги тысячам египтян. При этом очевидно, что «Братья» не собираются ограничиваться социальной деятельностью и будут активно участвовать в политической борьбе.

В феврале 2011 года глава «Братьев» Мухаммед Бади заявил, что организация готовит платформу для создания политической партии, оговорив, что она не рассчитывает получить парламентское большинство и не будет выставлять кандидата на пост президента. Однако уже в апреле Бади сказал, что «Братья-мусульмане» могут рассчитывать на 75 % мест в парламенте, к тому же один из лидеров организации заявил о готовности принять участие в президентских выборах. А 1 мая было объявлено о создании Партии свободы и справедливости, лидером которой станет член политбюро «Братства» — Мохаммед аль-Мурси. Новая партия будет якобы независимой от «Братьев-мусульман», хотя и намерена координировать с ними свои действия.

15 февраля 2011 года в The Wall Street Journal вышла статья «Истинное лицо «Братьев-мусульман»»[93]. Ее автор напоминает, что в феврале 1979 года в New York Times было сказано, что «изображение Хомейни фанатиком, реакционером и приверженцем примитивных предрассудков, несомненно — и к счастью, — не соответствует действительности». И что «ближний круг» доверенных советников Хомейни состоит исключительно из людей умеренных и прогрессивных взглядов.

Теперь ситуация повторяется. Один из руководителей «Братьев-мусульман» Эссама эль-Эриана предъявляет «успокоительную» версию целей своей организации: «Мы выступаем за реформы и права для всех — не только для «Братьев-мусульман», не только для мусульман, но для всех египтян»[94].

Но, как подчеркивает The Wall Street Journal, это только одна сторона «Братства». История этой дисциплинированной подпольной организации, на виду у всех занимающейся лишь благотворительной социальной работой, отлично научила ее членов говорить нужные слова различным целевым аудиториям. В качестве примера The Wall Street Journal приводит следующее высказывание главы «Братьев-мусульман» Мухаммеда Бади: «Сопротивление — единственный способ борьбы против сионистско-американского высокомерия и тирании… Позитивные перемены, к которым стремится мусульманская нация, могут быть достигнуты только (…) воспитанием поколения джихадистов, готовых к смерти, тогда как наши враги хотят жить»[95].

Продолжать список противоречивых и неоднозначных заявлений и действий представителей «Братства» можно долго.

«Братство» затратило много усилий на построение отношений с коптами. На выборах 2005 года даже появился лозунг «Братья-христиане сказали «да» братьям-мусульманам». Однако, когда в апреле 2011 года на юге Египта начались волнения, вызванные назначением христианина-копта Эмада Михаила губернатором южной провинции Кена, значительную часть населения которой составляют копты, представители движения «Братья-мусульмане» примкнули к протестам. И не просто примкнули, а потребовали немедленного установления в южном Египте «Исламского государства».

В приведенном выше интервью в New York Times Эль-Эриан подчеркивает, что «Братство» с момента основания выступало против применения насилия. Но, даже если не принимать во внимание историю организации, достаточно привести слова ее основателя Хасана аль-Банны: «Метод наш — наставление и совет, а если это не помогает, искоренение силой, устранение»[96].

Глава 8 История сотрудничества Запада с радикальными исламистами

Отношения Запада с исламистами не исчерпываются поддержкой, оказанной некогда Англией «Братьям-мусульманам». В период после Второй мировой войны сотрудничество руководства ряда западных стран с представителями радикального ислама приобрело планомерный характер. Такое сотрудничество стало результатом развития определенных концепций и идей.

С середины 50-х гг., в период президентства Д. Эйзенхауэра, в США начала разрабатываться концепция борьбы с СССР посредством ведения локальных конфликтов — прежде всего, на территории Азии и Африки. Разработчики концепции — У. Ростоу и Р. Хэтч (см. их изданную в 1955 г. книгу «Американская политика в Азии»[97]), Г. Киссинджер[98] и др.