Политическое Цунами

В 1977 г. ЦРУ опубликовало доклад, в котором прогнозировало начало падения добычи нефти в Советском Союзе и его намерение вступить в борьбу с США в регионе Персидского залива с целью достижения контроля над ближневосточной нефтью. Доклад был призван оправдать встречные «превентивные меры» США по установлению полного контроля над зоной Залива.

Параллельно США активизировали работу по подрыву СССР. В 1977 г. советник по национальной безопасности президента Джимми Картера Збигнев Бжезинский создал при Совете по национальной безопасности (СНБ) группу, начавшую разработку закрытой программы по дестабилизации СССР посредством «активизации этнического фактора». (Бжезинский еще в 1961 г. в своей книге «Советский блок: единство и конфликт» пророчил СССР распад на независимые национальные государства.) Основным объектом деятельности группы стали исламские регионы Советского Союза. Помимо Бжезинского, кураторами вышеуказанной программы были бывший офицер британских спецслужб и известный востоковед Бернард Льюис и французский профессор с русскими аристократическими корнями Александр Беннигсен.

В начале 1978 г. программа по побуждению нерусских наций в СССР к независимости (или, по выражению Бжезинского, по «делегитимизации Советского Союза»), разработанная вышеуказанной группой в СНБ, была принята на вооружение администрацией США. Данный факт сначала упомянул в своих мемуарах «Из тени» Роберт Гейтс, который был при Картере помощником главы ЦРУ, а затем детализировал в интервью «Си-эн-эн» Бжезинский[102]. О работе Беннигсена и советских диссидентов на разжигание межэтнических противоречий в СССР также откровенно рассказала в центральной российской печати Мария Розанова, жена одного из наиболее видных советских диссидентов Андрея Синявского[103].

В июле 1978 г. в Пакистане было свергнуто правительство Бхутто, к власти пришел радикальный режим генерала Зия уль-Хака.

К осени 1978 г. оформились устойчивые каналы коммуникаций между администрацией США и радикальной исламистской оппозицией правительству шаха Ирана. Генри Пречт, тогдашний заведующий иранским бюро Госдепартамента (ключевая фигура департамента по иранской политике), позже свидетельствовал, что осенью 1978 г., при посредничестве политолога из Питтсбургского университета, персоны нон-грата в Госдепе Ричарда Коттама, состоялась его первая встреча со сподвижником Хомейни Ибрахимом Язди.

Пречт подчеркивал, что он лично проявил своевременную активность и ранее американского посольства в Тегеране установил «нужные контакты с оппозицией». Было налажено два канала коммуникаций через Язди: при посредничестве политического советника посольства Уоррена Циммермана и прямой телефонный контакт, установленный самим Пречтом[104]. При этом вскоре у посольства возникли контакты и помимо Язди. А в конце декабря 1978 г., по признанию Пречта, был установлен контакт с аятоллой Бехешти[105], ближайшим сподвижником Хомейни, вторым по значимости духовным лидером иранцев.

Позже Картер в своих мемуарах указывал на то, что госсекретарь США Сайрус Вэнс не был сторонником сохранения шахом власти. Откровенным же лоббистом фигуры Хомейни, по рассказу Картера, был посол США в Иране Уильям Салливан[106].

26-28 декабря 1978 г. по поручению Жискар д’Эстена в Тегеране с секретной миссией побывал бывший министр внутренних дел Франции Мишель Понятовский. Как сообщил этот эмиссар в секретной записке в Париж (опубликованной Жискар д’Эстеном в приложениях к его мемуарам[107]), шах был в курсе планируемого предательства американцев. В том числе шах знал, что Салливан уже вступил в секретные переговоры с лидерами иранской оппозиции по вопросу формирования нового правительства[108]. Франция также не предложила никаких вариантов «мягкой» нейтрализации Хомейни, находящегося на тот момент в предместье Парижа Нефль-ле-Шато.

В декабре 1978 г. в «Вашингтон пост» была опубликована статья с изложением тезисов секретного доклада советника Белого дома по Ирану Джорджа Болла, требовавшего отказа шаха от абсолютной власти и создания в Иране гражданского коалиционного правительства, включающего оппозиционных лидеров. США предлагалось осуществлять роль арбитра и утвердить свое долгосрочное экономическое присутствие в Иране[109].

Окончательное решение о необходимости «скорейшего ухода шаха» было принято в декабре 1978 г. на саммите в Гваделупе лидеров США, Великобритании, Германии и Франции. В своих воспоминаниях участники встречи, правда, несколько разошлись в описании деталей принятия решения. Картер в мемуарах утверждал о полном «единодушии» лидеров четырех держав в вопросе о необходимости ухода шаха[110]. Если же верить Жискар д’Эстену, он сам и канцлер ФРГ Гельмут Шмидт предприняли попытку выступить в защиту шаха, однако Картер высказался однозначно против бывшего союзника[111].