Политика

Диоген Лаэртский сохранил нам завещание Аристотеля, в подлинности которого мы не имеем оснований сомневаться: таково мнение о нем многих авторитетов. Исполнителем своей последней воли Аристотель назначил Антипатра, полководца Александра Македонского. Мы приведем содержание этого завещания: «В случае моей смерти, – говорит Аристотель, – пусть Антипатр возьмет на себя исполнение моей последней воли. До тех пор, пока Никанор в состоянии будет принять управление моим имуществом, пусть о нем пекутся: Аристомен, Тимарх, Гиппарх и Теофраст; то же самое относится к моим детям и к Герпилис. Когда моя дочь вырастет, пусть ее отдадут Никанору; если она умрет до замужества или не оставит детей, Никанор наследует все мои богатства и делается властелином всех моих рабов. Никанор обязан заботиться о моей дочери и моем сыне Никомахе, чтобы они ни в чем не терпели недостатка; он должен заменить им отца и брата. Если Никанор умрет до женитьбы или не оставит детей, распоряжения его надлежит исполнить. В таком случае, если Теофраст захочет взять к себе мою дочь, то ему будут принадлежать и все права, предоставленные мной Никанору; если же Теофраст не пожелает жениться на моей дочери, тогда судьбою детей моих пусть распорядятся опекуны с Антипатром. Я прошу опекунов и Никанора помнить меня и не забывать, какую привязанность питала ко мне Герпилис. Если она после смерти моей захочет выйти замуж, опекуны должны позаботиться о том, чтобы она не выбрала человека, стоящего ниже меня по рождению. В случае замужества дать ей сверх всего, что она от меня получила, талант серебра и три служанки, если она пожелает взять последних. Если захочет она жить в Халкиде, то дать ей помещение, смежное с садом; если же предпочтет Стагиру, пусть занимает дом моих предков… Я даю свободу Амбрацис и назначаю ей в приданое пятьсот драхм и одну рабу, а Тале, сверх того участка земли, который я ей купил, одну молодую рабу и тысячу драхм… Тахо получит свободу после замужества моей дочери. Тогда же освободить Филона и Олимпию с ее сыном. Детей моих слуг не продавать, но отдать их в услужение моим наследникам до их совершеннолетия, а затем, если окажутся достойными, освободить. Я прошу также окончить и поставить на место заказанные мной статуи (в честь Проксена и его жены). В мою могилу положить кости Пифиады, как она сама того желала. Завещаю также выполнить обет, данный мной за сохранение жизни Никанора, – поставить в Стагире статуи животных из камня в честь Юпитера и Минервы спасителей». Тело Аристотеля было перевезено из Халкиды в Стагиру, где его сограждане воздвигли ему роскошный мавзолей, носивший его имя; он существовал довольно долгое время, наконец, исчез с лица земли, как ни был он прочно построен. Нерукотворный памятник, как всегда, пережил мавзолей; имя Аристотеля сделалось бессмертным. В данном, впрочем, случае нас интересует главным образом то, что было в Аристотеле от простого смертного. В этом отношении завещание является для нас весьма ценным документом; оно освещает нам личность философа и те условия жизни, в которых он находился. По всей вероятности, то, что мы привели здесь, представляло только часть завещания; мы не находим в нем никаких распоряжений относительно библиотеки, которая, как известно, отказана была Теофрасту, ученику и преемнику Аристотеля.

Несмотря на все это, повторяем, приведенное нами завещание имеет большое значение. Философа принято считать человеком не от мира сего, равнодушным ко всему житейскому, взирающим с высоты своего величия на мелочи жизни. Не таким является нам Аристотель в своем завещании. Заботливость его о близких к нему людях отличается теми подробностями, которые характеризуют истинную привязанность. В нем сквозит та нежность, которую сам Аристотель считал украшением мужчины; он говорит: если мужчина желает быть пленительным, он должен занять у женщин грации и нежности, и если женщина желает покорять сердца, она должна обладать известною долей мужества.

Следует также обратить внимание на отношение Аристотеля к своим рабам. Аристотеля принято считать ревностным защитником рабства. Из завещания же его видно, что в сердце своем он не мог не признавать в них тех же людей: он заботился об их участи после своей смерти так же, как о членах собственной семьи. Нас поражают все житейские подробности, в которые входит этот великий человек, успевший сделать так изумительно много для отдаленных времен. Это тесное общение с действительностью и внимательное отношение ко всему окружающему составляли особенность Аристотеля, резко отличающую его от всех других философов. Что касается его отношения к рабам, то лучшим доказательством тому, что он не считал их низшими существами, служит то, что сам он женат был на рабыне, а лучший друг его Гермий был раб по происхождению. Когда мы будем говорить о «Политике» Аристотеля, мы приведем его мнение о рабстве, и читатель увидит, что считать Аристотеля защитником рабства – тоже клевета…