Политика: История территориальных захва­тов. XV—XX века: Сочинения

Дюплекс с удвоенной энергией принялся в 1748, 1749 и следующих годах готовить союзников для новой войны против англичан. Вмешиваясь еще более деятельно, чем прежде, в семейные и политические распри властителей Декана и Карнатика, двух обширнейших государств Южной Индии, французский губернатор помог Шанда-Саибу, претенденту на престол, воцариться в Карнатике. Это случилось летом 1749 г., после сражения, в котором ничтожный французский отряд в несколько сот человек наголову разбил многотысячную армию врагов Шанда-Саиба. Снова подтвердилась безнадежная слабость войск индийских навабов, не прошедших соответствующей военной выучки и не привыкших к строгой дисциплине.

Эти междоусобицы на юге Индии продолжались с переменным успехом. Был момент, когда над всем Деканским царством, где насчитывалось 35 млн подданных (приблизительно вдвое больше, чем во всей Франции), царствовал один из ставленников Дюплекса, а фактическим руководителем его был сам Дюплекс.

Одновременно с усилением французского влияния росла и территория непосредственных владений Франции. За всякое крупное (и всегда успешное в военном отношении) вмешательство французских отрядов в эти бесконечные междоусобия индийских навабов и раджей Дюплекс получал новые и новые прирезки территории.

Англичане начали беспокоиться очень серьезно. С осени 1751 г. они решили вмешаться тоже (и так же активно) в местные индийские войны.

Начались столкновения уже непосредственно между французскими и английскими отрядами, и задуманное французским губернатором дело постепенного утверждения французского протектората над страной пошло прахом.

В английском лагере нашелся человек, в предприимчивости не уступавший Дюплексу, а военными талантами его превосходивший, притом проницательно (и раньше других) сообразивший, что речь идет о том, кому будет принадлежать не только юг Индии, но и вся Индия.

О лорде Клайве и в старой, и в новой, и в новейшей английской историографии принято говорить в тоне повышенном и почти патетическом, с трубными звуками и лирным бряцанием. Маленькие ошибки и некоторые неловкости вроде массовых избиений индийцев, в том числе женщин и детей, и систематического ограбления городов и царств, дворцов и храмов охотно ему прощаются английскими историками. В нем видят первого основателя Англо-Индийской империи, и разные досадные подробности его карьеры как-то быстро проглатываются или наскоро и неясно поминаются восторженными биографами.

«Клайв, подобно большей части людей, рожденных с сильными страстями и подвергавшихся сильным искушениям, виновен во многом. Но всякий, кто бросит нелицеприятный и просвещенный взгляд на все его поприще, должен будет сознаться, что наш остров, породивший столько героев и государственных людей, едва ли когда-либо производил человека, который более Клайва был бы велик во времена воины и мира», — говорит Маколей. Это — типичный тон английской историографии относительно удачливого колониального завоевателя, положившего предел французскому прербладанию, отбившему Индию у французов.

Роберт Клайв происходил из мелкопоместного дворянства Северной Англии и попал в Индию в 1742 г., когда ему не было и полных 17 лет, в качестве канцеляриста и писаря одной из контор английской Ост-Индской компании. Родные поспешили его туда поскорее сбыть потому, что ничего особенно путного от него не ждали: он не только прославился вечными уличными драками, но, образовав целую шайку мальчишек, стал взимать регулярную дань с владельцев магазинов, которым угрожал, что в случае отказа его шайка перебьет у них стекла. Это любопытное в юном подростке стремление, так сказать, систематизировать грабеж, умиляет некоторых биографов, видящих в этой черте первое раннее проявление характерной для Клайва государственно-организаторской тенденции в деле обдирательства ближних.

Роберт Клайв был назначен на службу в Мадрас. Первое время жилось ему так бедно и скучно, что он даже сделал попытку лишить себя жизни, но, когда эта попытка не удалась, он решил, что ему суждено совершить нечто великое в истории.

Когда французы (как рассказано выше) овладели Мадрасом, он бежал из французского плена и перешел с гражданской службы на военную.

В 1751 г., имея отряд в 200 англичан и 300 сипаев — индийских солдат, обученных и вооруженных по-европейски, — Клайв убедил английские власти послать его на выручку города Тричинополи, осажденного навабом, который был ставленником Дюплекса. Он бросился не к осажденному городу, а к столице наваба, городу Аркату, и взял его без сопротивления, а затем, разбив выступивших против него французов, заперся в Аркате. Дюплекс поспешно направил к Аркату отряд в 10 тыс. индийцев и около 150 французских солдат. Клайв разбил эту армию, и с тех пор началась ожесточенная англо-французская война на юге Индии, война, в которой верхушка индийских племен была лишь орудием то англичан, то французов в борьбе за владычество над страной.