Политолог

Они были вознаграждены красочным зрелищем, которое происходило на Васильевском спуске. Здесь разыгрывались свержение и казнь предателя Гришки. Чучело Отрепьева, изготовленное в театральных мастерских, затащили на колокольню Ивана Великого и под свист и улюлюканье сбросили на брусчатку Ивановской площади. Потом зарядили в чугунную, набитую порохом пушку и пальнули в сторону Москвы-реки. Чучело полетело, смешно размахивая руками, выкрикивая голосом Буратино: «Партия – наш рулевой». Плюхнулось, поплыло вниз по реке, с тем чтобы вскоре попасть в Оку, далее в Волгу, а уж там, даст бог, и в Каспийское море.

Толпа на Васильевском спуске от души веселилась. Ее бесплатно кормили сбитнем, угощали водкой и квасом. Чудо-повара испекли огромный, во всю Красную площадь, блин, в который пытался завернуться мэр Лужков. Над ним махали лопатами, забрасывали красной икрой.

– За Русь-матушку!.. – поднес к губам чарку боевой генерал, еще недавно хромавший в коммунистических шествиях. – Прав Никита Михалков, не может Русь без царя!.. – и выпил за монархию.

После устранения из календаря революционного праздника 7 Ноября метафизическое поле, питавшее стоицизм коммунистов, заметно ослабело. Открывалась долгожданная возможность вынести из Мавзолея тело Ленина. Стрижайло в мельчайших подробностях разработал ритуал, где не могло быть второстепенных деталей, ибо все касалось сокровенных сущностей истории. Уникальность идеи состояла в том, что Ленин из Мавзолея отправлялся не в землю, а в космос. Не на Волковское кладбище Санкт-Петербурга, где завещал себя похоронить, а на космодром Плесецк, где его ожидала ракета. Статус похорон не понижался, а повышался, что должно было успокоить ревнителей, готовых скорее умереть, чем позволить забальзамированному телу покинуть усыпальницу на Красной площади.

Накануне выноса по правительственному телеканалу выступил председатель компартии Дышлов. Он стоял на Красной площади, перед Мавзолеем, в свете студеного осеннего дня, окруженный стальным мерцанием брусчатки, на фоне розово-черного Мавзолея. Когда говорил, из его энергичных губ вырывалось облачко пара – знак горячей веры в праведность произносимых слов:

– Ленин не является достоянием одной России. Он принадлежит всему человечеству, всей Вселенной. Убежден, если бы к 24-му году, к моменту смерти Ильича, Советская Россия располагала космическими кораблями, то политбюро приняло бы решение отправить тело Ленина в космос, чтобы он воссиял над всеми народами мира…

Стрижайло, смотревший телевизор, радовался, с какой искренностью Дышлов воспроизводил его, Стрижайло, аргументы, будто они явились результатом долгих раздумий, протекавших в коллективном разуме партии.

– Только благодаря беспрецедентному давлению на власть со стороны нашей партии удалось добиться от нынешних бездарных правителей России этого решения. Выделен специальный ракетоноситель, подготовлен космический саркофаг, выбрана для этой цели недавно открытая в астероидном поясе планета, которой присвоено имя Ленин. В этом факте признание несомненных заслуг перед человечеством вождя мирового пролетариата. И что интересно, товарищи, эта планета своей формой, своими уступами чем-то напоминает Мавзолей. Таким образом, Ленин в буквальном смысле становится светилом, путеводной звездой для землян…

Стрижайло радовали элементы импровизации в речи Дышлова, что указывало на то, как глубоко он воспринял идею перезахоронения, какой глубокий отклик она нашла в его потрясенной, требовавшей утешения душе. После ужасной сцены, когда Потрошков подавил его волю и обрек на бездействие, у Дышлова вновь появилась крупная цель, он снова был в центре исторического процесса, мог влиять на него, подтверждать свой статус крупного общественного деятеля.

– Мы консультировались с учеными, которые заняты сохранением тела Владимира Ильича, уберегают его от естественного распада. Они сказали, что, несмотря на титанические усилия, на чудодейственные эликсиры, бальзамы и смолы, естественный распад продолжается и в условиях Земли, увы, необратим. Лишь в космосе, в условиях невесомости, при полном вакууме возможно сохранение биологических тканей. Ученые с радостью восприняли идею космического захоронения. Готовы и впредь с помощью телескопов и радиолокаторов следить за сохранностью тела Ленина…

Стрижайло ничего не знал о переговорах Дышлова с учеными и мысленно похвалил его за глубокую проработку темы.

– Там, на удаленной планете, Ленин как бы утратит свою материальность, превратится в чистый свет, нематериальный дух, великую всеобъемлющую идею. Станет центром ноосферы, замкнув на себя все великие достижения человеческой мысли от Аристотеля до Королева.

Стрижайло оценил великолепный пассаж, говоривший о том, что, если даже Дышлов покинет пост партийного лидера, он будет прекрасным профессором на кафедре обществоведения или директором музея-заповедника в Шушенском, куда его определит Потрошков.