Политология революции

Обычным делом оказывается, что социалисты приходят к власти на волне всеобщего раздражения против неолиберальной политики и после своей победы продолжают проводить именно эту политику. Результатом неизбежно становится утрата ими позиций и авторитета и поражение. Причем поражение левых «реалистов» не обязательно приведет к возвращению к власти умеренных правых. Повсюду пребывание у власти «реалистических» левых сопровождается стремительным ростом радикальных антидемократических правых. В Англии, где левые не были у власти, неофашистов почти нет. Зато во Франции резкий подъем Национального Фронта и его лидера Ж.-М. Ле Пена является одним из наиболее очевидных следствий 14 лет правления социалистов, В 2000 году в Австрии неофашистская партия впервые в истории послевоенной Европы вошла в правительство. Не случайно, что это произошло в стране, являвшейся традиционной «вотчиной» социал-демократов. В Венгрии, где в 1994 году к власти пришли социал-демократизировавшиеся коммунисты, ставшие образцовыми «новыми реалистами», ситуация развивалась еще более драматично. Обновленная Социалистическая партия, вернувшаяся к власти в 1994 году, получилась не похожей ни на старую коммунистическую структуру, ни на традиционную рабочую организацию. Представители прежней номенклатуры уже не играют в ней ключевой роли, а сама номенклатура резко изменилась и окончательно обуржуазилась. Социалисты, не пользуясь активной поддержкой рабочих, получили значительную часть своих сторонников в среде технократов, связанных с различными экономическими лобби. Социологи отмечают разрыв между деятельностью «политического класса» и заботами обычных людей.

Продолжение левыми неолиберального курса сделало правительство непопулярным. «Традиционные требования левых были отныне присвоены правыми, соединены с расизмом и национализмом, что в венгерских условиях представляет собой ужасную комбинацию», — констатировал идеолог «левой платформы» в партии Тамаш Краус. «Новые правые», пользующиеся поддержкой обездоленной части населения — «куда худшая перспектива, нежели первое консервативное правительство».[221] Масса активистов венгерской Социалистической партии с ужасом констатировала, что «собственное» правительство оказалось им враждебно. В результате внутри партии резко усилилась «Левая платформа», находящаяся в открытой оппозиции курсу руководства. «Левая платформа» обвинила руководство парии в «некритическом обслуживании интересов иностранного и отечественного капитала».[222] По мнению «Левой платформы», правый курс официальных социалистов левых открывает путь к власти гораздо более реакционным силам.[223] В конечном счете поражение социалистов привело к власти «умеренных» правых популистов, а радикальные правые националисты впервые вошли в парламент.

«Реалисты» менее всего интересуются своей «традиционной» социальной базой. Они уверены, что большинство низов и рабочий класс поддержат их в любом случае, поскольку этим социальным слоям все равно некуда деваться. Политика «новых реалистов» ориентирована на то, чтобы завоевать поддержку средних слоев. Однако забытые всеми низы неожиданно находят свой выход. Очевидное и вполне открытое предательство их интересов «левыми» заставляет людей обратиться к крайне правым, которые не только демагогически используют трудности, но в отличие от «реалистических» левых действительно выдвигают требования, отвечающие конкретным интересам значительной части населения.[224]