Политология революции

Хотя Партия демократического социализма по своему происхождению мало отличается от других посткоммунистических партий, ее политическая траектория оказалась совершенно иной. Причины следует искать в специфике восточногерманской ситуации после объединения. Старая номенклатура здесь не смогла не только, возглавить процесс капитализации, но даже вписаться в него. Западная буржуазия не оставила ей никаких шансов. Точно так же существование настоящей и сильной социал-демократии в «старых землях» делало невозможным появление еще одной социал-демократической партии в «новых землях». «Социал-демократическая платформа» в ПДС не смогла сыграть существенной роли. Посткоммунистическая партия могла выжить, лишь выступая в качестве радикальной альтернативы и одновременно решительно отмежевываясь от сталинистского прошлого. Это осознавали даже те партийные деятели, которые при иных обстоятельствах, возможно, выступили бы сторонниками более умеренного курса. Радикальные обновленцы смогли относительно легко получить большинство в руководстве и начать уникальный политический эксперимент – строительство левой социалистической партии «нового поколения» на руинах одной из самых ортодоксальных сталинистских организаций.

Крушение коммунистической системы в Восточной Германии сопровождалось мощным взрывом демократической энергии масс, причем не только на улицах и площадях, но и на предприятиях. Последующий опыт объединения не позволил этой энергии воплотиться в конкретную преобразующую деятельность, и ПДС оказалась практически единственным политическим каналом, куда эта энергия могла быть направлена.

Анализируя историю рабочих советов в бывшей ГДР, радикальный берлинский журнал «Sklaven», весьма критически относящийся к ПДС, отмечает, что, несмотря на «конфликт между базисно-демократическими и аппаратными левыми», эта партия оказалась единственной политической силой, которая «предоставила рабочему движению организационную, финансовую и публицистическую поддержку». В результате деятельность партии на предприятиях можно оценить как «высочайший успех».[270] Отсюда вовсе не следует, будто политические приоритеты лидеров ПДС и активистов во всем совпадали. Скорее наоборот – между ними постоянно возникали противоречия. Но именно способность партии взаимодействовать с людьми и группами, стоящими на более радикальных позициях, стала ее очевидным преимуществом по сравнению с социал-демократическими и профсоюзными бюрократиями Запада.

На последних выборах в Народную палату (парламент) ГДР 18 марта 1990 года ПДС показала неплохие результаты, особенно в традиционных рабочих округах. Однако победителями стали христианские демократы, обещавшие всеобщее процветание после быстрого объединения. Правительство, возглавлявшееся членом ПДС Гансом Модровым, ушло в отставку. У власти в Восточном Берлине оказалось правительство христианских демократов, возглавляемое Лотаром де Мезьером, позднее разоблаченным как агент госбезопасности ГДР («Штази»).

На выборах в первый общегерманский Бундестаг в 1992 году результаты ПДС оказались куда скромнее: 2,4% голосов (11,1% на Востоке и 0,3% на Западе). Она попала в парламент только благодаря временному правилу, обеспечивавшему специальные квоты для «восточных» политических сил. Зато в 1994 году результаты ПДС почти удвоились. Она получила 4,4 % в масштабах Германии, но преодолеть пятипроцентный барьер все же не смогла. Тем не менее партия опять оказалась представлена в Бундестаге. Она получила 4 прямых мандата от территориальных округов, благодаря чему голоса, отданные за весь список, были засчитаны. Важным элементом избирательной стратегии ПДС стали «открытые списки», включающие представителей «левого спектра», от которых не требовали «прямой или косвенной связи с партией». Беспартийные составили 13% депутатов, избранных по этим спискам в Восточных землях.[271] Всего в Бундестаге созыва 1994 года оказалось 30 депутатов от ПДС и ее союзников. Партия оказалась представленной во всех ландтагах (региональных парламентах) и муниципальных собраниях восточных земель, сделавшись там третьей, а иногда и второй по величине фракцией.

После того, как Грегор Гизи стал руководителем партийной Е группы в Бундестаге, он ушел с поста лидера партии. ПДС возглавил Лотар Биски. Организация продолжала сталкиваться со всевозможными проблемами, начиная от случаев выявления в ее рядах бывших агентов «Штази», кончая притеснениями со стороны властей новой Германии. Партию сотрясали внутренние разногласия.

Крах Германской Демократической Республики поставил демократических социалистов перед серьезными проблемами, но именно он, в конечном счете, предопределил превращение ПДС в одну из первых левых партий новой волны, уникальную для Западной Европы.