Полицейская эстетика. Литература, кино и тайная полиция в советскую эпоху

Разоблачения главных героев дают зрителю двойной урок в вопросе анализа персонажей: чем неправдоподобнее, тем лучше. В мире, где все не такое, каким кажется, лицам, текстам и изображениям в принципе доверять не стоит. Раз эти означающие находятся в таких сложных и зачастую обманчивых отношениях с означаемым, поиск истины требует подозрительности, которая поможет отбросить ложные связи и неправдоподобные отсылки означающих ради выхода на ранее скрытые смыслы. Разоблачение Куганова Анной и Яшей только усиливает рождаемое фильмом общее недоверие по отношению к эмпирическим данным и ненадежности внешних характеристик, а также помогает развить такой взгляд, который проходит сквозь обманчивую внешность, опираясь на сложные процессы дешифровки и анализа. «Партийный билет» – первая и основополагающая картина, рекламирующая такого рода взгляд на окружающих, наиболее распространенный в сталинизме 1930-х годов: бдительность. Бдительность – это не столько про сам взгляд, сколько про сомнение по отношению к зрению и видимому, сопровождаемое стремлением проникнуть в глубины реальности в неспокойном ожидании худшего.

Шейла Фицпатрик утверждает, что «в два первых десятилетия с 1917 года бдительность в установлении и разоблачении… врагов революции являлась одним из основополагающих достоинств коммуниста» [Fitzpatrick 2005а: 3]. Меняющиеся описания бдительности в различных изданиях «Большой советской энциклопедии» кратко отражают характерную культурную и политическую историю этого понятия. Бдительность вовсе не упоминается в первом издании энциклопедии 1927 года; между тем во втором издании, подписанном в печать в 1950 году, термин «бдительность революционная» описывается весьма подробно [Шмидт 1927: 146; Вавилов 1950: 365–367]. Бдительность выступает как противоположность политической слепоты. Читателю сообщают, что государство создало ЧК для обеспечения должной бдительности и разоблачения врагов революции. Следовательно, тайная полиция выполняет функцию бдительности в форме государственной институции: в посвященной этому понятию энциклопедической статье содержится краткая история тайной полиции и ее последующих реорганизаций и переименований. Описывая происхождение этого термина, второе издание энциклопедии пытается компенсировать его полное отсутствие в предшествующем, обращаясь к революционному периоду и доказывая, что общественная бдительность как черта развилась в ходе революционной борьбы. Между тем в энциклопедической статье подчеркивается, что настоящее требует обостренной бдительности нового типа. Если сравнивать с периодами революции и Гражданской войны, когда враги вступали в открытое политическое и военное противостояние с советской властью, то сегодняшних противников, говорится в энциклопедии, опознать сложнее, так как они «перестали быть политическим течением и превратились в агентов фашистских разведок, стали шпионами, вредителями, убийцами и диверсантами, изменниками Родины» [Вавилов 1950: 366][163]. В результате обнаружить таких врагов стало куда труднее, и это требует небывалой бдительности. Вскоре становится ясно, что бдительность – качество истинного сталинизма, а экскурс в революционную эпоху – это не более чем угодная власти генеалогическая выдумка. Ведь несмотря на то, что в статье рядом со Сталиным упоминается Ленин, все цитаты, прямо побуждающие коммунистов к бдительности, – из выступлений первого, в том числе из речи 1937 года, которую энциклопедия связывает с убийством Кирова. Издание энциклопедии 1970 года содержит заметку о бдительности, но ее отсылки к Сталину аккуратно убраны из текста, а читателя просят исключить «огульное недоверие и подозрительность» из понятия бдительности [Прохоров 1970:71–72]. Вырезав сталинские воззрения на этот вопрос, энциклопедия называет Маркса, Энгельса и Ленина пионерами пропаганды бдительности, хоть и не может указать какие-либо упоминания ее в их работах. Со своим образцово злободневным врагом (выдающий себя за другого кулак, убийца, шпион, саботажник и изменник Родины – все сразу) и эпизодом исключения из партии под портретом убитого Кирова, «Партийный билет» являет собой воплощение той самой бдительности, прославлявшейся в эпоху сталинских чисток[164].

Усиление бдительности – основная стратегия в том, что Ханна Арендт описывала как общий для советов и нацистов пропагандистский способ влияния на

…одну из основных характеристик современных масс. Они не верят во что-то видимое, в реальность своего собственного опыта. Они не верят своим глазам и ушам, но верят только своему воображению, которое может постичь что-то такое, что одновременно и универсально, и непротиворечиво самому себе [Арендт 1996: 464].