Полицейская фортуна

До поездки в квартиру Крыльникова у Антона еще было время. Тем более что следственный изолятор находится по дороге. Туда-то и решил заглянуть Копаев, чтобы поговорить с Тузковым.

Ночь в двадцатиместной камере, заполненной тридцатью четырьмя арестантами, сказалась как на психике молодого крупье, так и на его физическом состоянии. По ссадине на скуле следовало догадываться, что он, совершенно не имевший каторжанского опыта, либо плюнул в камере на пол, либо отказался стоять на шухере у «глазка» при «роботе» [4] , когда «центровые» шпилили в «буру».

– Вы какой-то нынче не такой, барин, – заметил Антон, подталкивая к Тузкову пачку сигарет. – Словно из камеры.

– Шутите? – Потомок «небогатого, но дворянского рода» щелкнул зажигалкой следователя и моргнул свежеподбитым глазом, травму которого опер УСБ заметил только сейчас. – Держите человека ни за что с уголовниками и насмехаетесь. Меня избили.

– За что?

– Один из сокамерников узнал во мне крупье из «Азов-сити».

– Ты посмотри, как тесна Россия. В Екатеринбурге тебе бьют морду за проделки в Краснодарском крае.

– Я его тоже узнал, – пропустив мимо ушей тираду, продолжил Туз. – Он тогда спустил полторы тысячи зеленых, упрямо делая ставки на зеро. Пятнадцать раз кряду.

– Это всегда так было, Тузков, – заметил Копаев. – Одни бьют, когда проигрывают, а от других получаешь за то, что помогаешь выигрывать другим.

– Да говорите вы, в конце концов, что вам нужно! – возмутился Туз. – То двоих фраеров бестолковых присылаете, то сами рака за камень заводите! Я устал, и возвращаться в камеру у меня нет ни малейшего желания!

– Вот видите, Константин, как у нас хорошо все получается. Кто велел вам подыгрывать Крыльникову?

– Гаенко! – без раздумий выпалил крупье. – Как полковник приходил, я должен был тотчас вставать к столу и принимать ставки.

– Что, каждый раз, когда тот появлялся? А откуда вы об этом узнавали?

– Мне говорил об этом сам Гаенко. Думаю, Крыльников сообщал ему, что едет в «Азов-сити». А по приезде узнавал номер стола. Управляющий тут же передавал эту информацию мне. Велено было делать так, чтобы полкан не выигрывал больше тысячи. Но и не меньше.

– И как часто он приходил?

– Раз или два в неделю.

– Думаете, у Гаенко были какие-то обязательства перед полицейским?

– А что тут думать? – поперхнулся дымом, едва успев затянуться, Тузков. – Дураку понятно, что полкан крыл казино «крышу», а Гаенко за это рассчитывался. За три года работы я не видел ни разу, чтобы к управляющему приезжали бандиты. И верно – какой идиот поедет, если казино «красное»… Кстати, товарищ следователь… Мне тут объяснили… Короче, поскольку я не государственное добро растачивал, а частное, да еще и по распоряжению его владельца, то вы никакого права не имеете меня за это преследовать. Вот если бы я, наоборот, у Крыльникова…

– Ты мне еще закон почитай. Думаю, скоро тебя выпустят. У них на тебя ничего нет. Так что потерпи еще сутки.

– У них?..

Улыбнувшись, Копаев поднялся.

– У кого – у них?!

– Гаенко – твой начальник?

– Да.

– Значит, ты выполнял указания начальника?

– Верно.

– Но ты осознавал, что поступаешь неправильно?

– Ну конечно! Я же шельмовал!

– Это нехорошо, – Антон не выдержал и рассмеялся. – Под подпиской ходить будешь до суда. А скроешься – будешь сидеть. Так что являйся по первому вызову и давай правдивые показания.

– Черт, да я хоть какие дам, лишь бы не париться здесь!..

– Хоть какие – не надо. Нужно – правдивые. Бывай.

Выйдя из изолятора, Антон сел в машину и поехал к дому Крыльникова.