Полицейская фортуна

Но стоило вдуматься в то, что он говорил, сразу становилось ясно, что теперь заместитель начальника ГУВД получает информацию либо в деформированном виде, либо с опозданием на полтора-два часа. «Мы едем на допрос к Стоцкому», — сообщал Полянский, и этим словам стоило удивляться, потому что допрос уже заканчивался. «Кряжин едет на похороны, чтобы опросить вдову Крыльникова», — а вдову никто не опрашивал, ибо ставились другие цели.

Полянский понимал, что рискует — не мог не понимать, да и цели, поставленные перед ним, останутся не достигнутыми. На что же он надеется? Отбыть номер и снова заняться своими делами в ГУВД? Вряд ли. По итогам работы в бригаде Антона ему обязательно поставят оценку и сделают соответствующие выводы. И, судя по напряжению в стане Чубасова, выводы категоричные.

На что же надеется капитан? Антон смотрел на него, и в голову ему приходил один ответ. Мысли сотрудника ГУВД сейчас следуют в направлении, указанном фатализмом сыщика. «Ты, Кряжин, знаешь, зачем меня к тебе приставили. ГУВД нужно найти убийцу Крыльникова быстрее, чем найдешь его ты. Я — чужой человек в твоем стане. Но ты меня понял и «прокачал». Быть сукой я не могу, но и вернуться в рубище в ГУВД — тоже. Я верю в твое дело, Кряжин, и потому сейчас делаю все возможное для того, чтобы тебе не мешать. Когда ты победишь, меня казнят за предательство. Но мне на это уже наплевать, потому что другого выхода нет. Мешать же не стану по той причине, что вижу — ты прав. Теперь попросишь помочь — помогу. И это будет, пожалуй единственным, что у меня останется о службе в полиции. Не можешь, ведь ты, Кряжин, не понимать, что после невыполнения задачи Шульгина меня не только в управлении не оставят, но и участковым в Челобитьево не направят?»

Копаев это понимал. И уже знал, как поступит с Полянским. Но сейчас вести об этом разговоры было рано. Главное еще не случилось.

— Я вас как в детском саду на прогулку одеваю, ей-богу! — Оперативник УСБ поджал губы и покривился, видя, как опера мгновенно покинули кабинет.

И в этот момент на столе зазвонил телефон.

«Как вовремя!» — пронеслось в голове Антона, и он подошел к столу.

— Иван Дмитриевич, добрый день. Как здоровье?

— Назовите себя, я вам перезвоню, — не узнавая абонента, сказал Копаев, прихватил со стола Сидельникова карандаш и поднес его к календарю на столе.

— Не, Иван Дмитриевич, перезванивать мне не нужно, — возразил голос. — Еще не хватало, чтобы вы мне звонили. Буду я сидеть с пацанами, а тут звонок! Они меня спросят: «Рома, а это кто тебе звонил?», а я отвечу: «Да так, все нормально — «важняк» из Генеральной». И они сразу скажут: «Рома, до сегодняшнего дня мы считали тебя пацаном во всех отношениях правильным, но сейчас получается, что тебя нужно или резать, или опускать. Но поскольку ты многим из нас помог, то жизнь тебе мы сохраним». Вы этого хотите, Иван Дмитриевич?

— Харчиков, ты, что ли? — удивленно улыбнулся Антон и посмотрел на часы. — Ты как меня здесь нашел?

— Слухами земля полнится.

Антон понимал, что Харчиков находится под котролем Быкова, и если кто сообщил первому о местонахождении последнего, так это сам начальник УСБ ГУВД Екатеринбурга. Это, в свою очередь, означало, что информация важна.

— Рома, перезвони мне или на служебный, или на сотовый через пару часов — устроит? Можешь мне не верить, но мне некогда даже разговаривать. Я с группой как раз сейчас к одному из правильных пацанов еду.

— Ну смотри, Иван Дмитриевич, — согласился со смехом Харчок. — Не опоздай. Просто я подумал, что тебя интересует, где находится один из «красных», что полковника по казинам сопровождал…

— Стоп, стоп!.. — напрягся Антон, понимая, что собеседник готов положить трубку. — Говори, я слушаю. Только не ври, Рома, я сразу пойму.

— Мне делать больше нечего, кроме как «мусорам» названивать и шутить? Да я бы даже к телефону не подошел, если бы тот, кого ты ищешь, сам «мусором» не был! Ты в «Эсмеральду» загляни.

— Это далеко, Харчиков.

— Твое дело. Но завтра вечером будет уже поздно.

И Антон остался один на один с нудно пикающей трубкой.

— Что-то серьезное? — поинтересовался Сидельников, когда они вышли в коридор.

— Полянский, ты знаешь Гринева в лицо? — Получив утвердительный ответ, Антон спустился к входным дверям и натянул перчатки. — Сейчас вы оба летите в Ейск. Возвращаетесь с капитаном Гриневым. Постарайтесь сделать дело без стрельбы и пожара. На все про все — восемь часов. С местной полицией вопрос будет улажен — вас встретят и отправят обратно. Но только возьмите Гринева!

— Ничего себе мы работаем! — рассмеялся Сидельников. — Я столько на самолетах не летал никогда в жизни!

Рассмеялся и Антон:

— А Путину тогда говорили — Владимир Владимирович, не нужно игровые зоны удалять на такое расстояние! У нас потом часов налета будет больше, чем у звена «Русских Витязей»!

— Где будете вы? — поинтересовался Полянский.

Антон посмотрел на него внимательно.

— Сразу по возвращении поинтересуетесь, вернулся ли я из клуба «Олимп».

Уже на улице Копаев рассмеялся: