Полицейская история

Во время прогулки Франсис Кайо сразу заметил новенького, идущего в хвосте шеренги. Поравнявшись с ним, Франсис бросает ему сигарету. Охранник делает вид, что ничего не заметил. Матье Робийяр быстро подбирает «Голуаз», сует се в карман пиджака и взглядом благодарит Франсиса.

В камере Матье вытряхивает из сигареты табак и достает послание. Оно лаконично: «Завтра пристройся сзади меня».

На следующий день Матье ловко пристраивается за спиной Франсиса. Тот шепчет ему:

— Что слышно о «малыше»?

Матье делает вид, будто не понимает, что речь идет о Бюиссоне.

— Я не знаю никакого «малыша».

— Это Эмиль, — выдыхает Франсис.

— Я не знаю Эмиля, — упрямится Матье.

— Ты что, не знаешь Бюиссона, черт тебя побери?

— Нет, не знаю, — отрезает Матье. — Что тебе нужно от меня?

Поведение Матье вполне понятно Франсису и вызывает его одобрение. Он настаивает.

— Жаль, — вздыхает он, — мне бы хотелось услышать о нем новости. Похоже, что его друзья Болек и Жуайе сидят под замком…

— Вот и обращайся к ним, — советует ему Матье.

Он доволен собой, тем, как естественно сыграл свою роль. Франсис смиряется: Матье не из болтливых, и потому, как он держится, ясно, что лучше его не трогать.

* * *

После заключения Матье прошло уже две недели, и время начинает казаться ему бесконечно долгим. С возрастающим беспокойством он думает о своей жене и о том, вынесет ли она этот удар. В дверях его камеры поворачивается ключ.

— В приемную, на беседу, — говорит охранник.

Шаркая ногами, Матье следует за охранником в приемную для адвокатов. Его ждут двое полицейских: один мощного сложения с кукольной головкой, другой седовласый с изборожденным морщинами лицом. Они пришли по делу в Этрета.

Матье ничего не понимает. А как же данные ему обещания? Если он сошлется на Национальную безопасность, легавые будут, вероятно, удовлетворены и оставят его в покос, закрыв дело. Но тогда всем станет известно, что он осведомитель. Если же он не сошлется на Безопасность, ему пришьют еще и это дело и переведут его в Нормандию. Чтобы выиграть время, Матье бросает:

— Я буду говорить только в присутствии своего адвоката.

— Что ты сказал? — хмурит брови полицейский-мастодонт.

— Я сказал, что буду говорить только в присутствии своего адвоката.

— Тебе что, нездоровится сегодня?

— Я вполне здоров, но говорить отказываюсь.

— По-моему, ты давно не нюхал этого, — гремит крепыш, занося свой кулак.

Робийяр делает шаг назад.

— Или ты все скажешь, гад, или я сейчас измордую тебя.

Робийяр бледнеет от оскорбления. Он с яростью опрокидывает стол, на котором полицейские установили пишущую машинку. Подняв рукою стул, он угрожает:

— Давай, жирный, давай, только попробуй, и мы посмотрим, давай…

В дверях появляется охранник. Матье продолжает вопить:

— Ты сам гад, легавый гад…

Охранник уводит Робийяра в камеру.

Когда Пуаре рассказывает мне об этой сцене, его глаза наливаются кровью. Я не могу удержаться от смеха:

— Значит, он назвал тебя легавым гадом?

— Да. Если бы я не был на службе, я бы так разукрасил твоего Матье, что его не узнала бы родная мать. Ему повезло. что его увел охранник, можешь мне поверить!

После обеда Робийяра вызывает к себе начальник тюрьмы.

— Робийяр, ты отправишься на две недели в карцер, — объявляет он.

Наказание кажется Матье чрезмерным, когда он берет под мышку свое одеяло и следует за охранником. Сокамерники провожают его сочувствующими взглядами, единодушно одобрив его мятеж.

Выйдя из карцера, Матье попадает в новую камеру, находящуюся по соседству с камерой Кайо. Оба заключенных перестукиваются по батарее центрального отопления. Это, конечно, нетелефонные разговоры, но лучше, чем ничего: между ними завязывается дружба. Они говорят обо всем, кроме Бюиссона. Матье терпеливо ждет, когда Франсис сам заговорит на эту тему, но он знает, что уже завоевал доверие своего соседа.

* * *

Прошло еще двадцать дней. Заместитель директора тюрьмы информирует меня о поведении Робийяра, который в последние дни демонстрирует агрессивность в отношении охранников, терроризирует других заключенных и угрожает голодовкой, если в ближайшее время ему не будет вынесен окончательный приговор. Единственный человек, который в силах повлиять на него, — это его сосед Франсис Кайо. Поэтому заместитель диретора и вызывает его к себе:

— Кайо, насколько мне известно, вы неплохо ладите с Робийяром?

— Да, но…

— Как вы думаете, может быть, он станет немного спокойнее, если я переведу его в вашу камеру?

— Не знаю, господин директор.

— Что ж, попробуем, Кайо.

— Хорошо, господин директор.

На следующий день Робийяра переводят в камеру Кайо.

40

Неожиданно обнаруживается новый след.

В дверь моего кабинета стучат, и на пороге появляется мой коллега Соль из первой мобильной бригады. Он просит у меня разрешение на допрос Анри Болека. Мы идем с ним в пивную напротив, и там я узнаю, что комиссар Дени, шеф Соля, уже несколько раз допрашивал Болека.