Полицейские и воры. Авторский сборник

– Когда я привезла Мэла Дэниэлса из города, Сисси сидела в кассе. Она попросила меня ненадолго заменить ее. Она надела очень тесные туфли, и они ей мешали. Сисси хотела переобуться в тапочки.

– Это было в три сорок.

– Думаю, да. Где–то около того. Как раз когда я пришла туда с Мэлом Дэниэлсом.

– Значит, она вышла из театра в три сорок, чтобы пойти в дом. Она кого–нибудь видела на улице или говорила о том, что планирует встретиться с кем–то?

– Нет, она ничего не говорила. Только то, что хочет переобуться. И я вообще никого не видела на улице возле театра.

– Разве вы не встревожились из–за того, что она так долго не возвращалась?

Мэри–Энн беспокойно зашевелилась и явно смутилась.

– Не стоит плохо говорить о мертвых, – начала девушка немного заученно. – Но Сисси не казалась очень.., надежной. Честно говоря, я не слишком удивилась, когда она бросила меня почти на час.

– Хорошо. Спасибо, Мэри–Энн. Я бы хотел, чтобы вы немного подождали. Если хотите, можете позвонить вашей матери. Только подождите вместе с остальными в репетиционном зале.

– Кому–то нужно быть в кассе, чтобы отвечать на звонки.

– Пусть Боб туда пойдет. Или он может послать туда одного из мужчин, с которыми я уже поговорил. Но только не девушек.

– А! Да, я понимаю. Хорошо.

Едва девушка вышла из кухни, как вошел Том Берне. Тому не исполнилось и сорока, ростом он был пять футов и девять дюймов, несколько обрюзгший, с выступающим брюшком и сутулыми плечами. Его лицо имело нездоровый красный цвет, сухие песочно–коричневые волосы редели на макушке.

Том явно был пьян. Не больше, чем обычно, но и не меньше. Степень опьянения Бернса определялась по его медленной, осторожной походке, нетвердым движениям и речи и легкому туману во взгляде, который не давал Тому сконцентрироваться на чем–то, как это делает большинство людей.

– Лето! – заявил Берне, входя в кухню. – Официально началось лето, раз прибыл наш чиновник. Рад видеть тебя, Эрик.

– Чиновник сейчас при исполнении своих обязанностей. Том. Разве Майк не сказал тебе?

– Майк Томпкинс никогда и ничего мне не говорит. Только один раз, если мне не изменяет память, Майк Томпкинс говорил со мной, и я цитирую, цитирую… «Я хотел бы, чтобы ты попал на недельку в мою команду. Я сделал бы из тебя человека». Конец цитаты. До этой угрозы и после нее Майк Томпкинс больше никогда не говорил со мной. Мне можно сесть?

– Конечно.

Берне опустился за стол так осторожно, словно усаживался на яйца.

– Он, правда, велел мне немедленно идти сюда и встретиться с тобой в кухне. Я пошел и нашел тебя.

– После обеда ты все время был в «Черном озере», Том?

– Что это у тебя? Магнитофон?

– Да. Ты был?

Берне нахмурился, его подвижное лицо исказилось, видно, он искал нужное выражение.

– Это серьезно, Эрик? Это действительно что–то серьезное?

– Сегодня после обеда была убита девушка, Том.

– Убита? Боже праведный, Эрик! Одна из наших девушек? Кто?

– Ее звали Сисси Уолкер.

– Уолкер. Сисси Уолкер.

Берне еще больше искривил лицо. На сей раз чтобы изобразить сосредоточенность. Его лицо было похоже на лица из немых комедий, превращая все свои выражения в пародии на себя. Короткие, но густые усы Бернса, того же цвета сухого коричневого песка, как и его волосы, дополняли комический эффект.

– Сисси Уолкер, – повторил Том. – Как же это? Понимаешь, мы вместе только со вчерашнего дня, а у нас три новые девушки. Минутку. Пышная блондинка?

– Я не знаю. Я никогда ее не видел.

– Сисси… Конечно, это именно она. Фантастика, Эрик, совершенная фантастика. Картина Рубенса. Аппетитная. Бьющий через край избыток прелести. Задница как картинка, Эрик. Жемчужно–белые груди словно огромные белые подушки.

– Я сказал, что ее убили. Том.

– Ox! – Глаза Бернса расширились, а руки взлетели ко рту, словно для того, чтобы помешать сказать еще что–нибудь лишнее. – Я даже не подумал. О мой Бог, Эрик, что это за разговор! Эрик, честное слово, я даже не думал. Я выпалил не подумав. Ты же знаешь мой характер.

– Все в порядке, Том.

– Убита, Боже праведный! Кто бы мог воспринять подобную новость вот так сразу. Ты говоришь о девушке… А я видел ее только за завтраком сегодня утром. Ее в самом деле убили, Эрик?

– Действительно.

– Господи Иисусе, какая досада. Я имею в виду, Эрик, что.., ты знаешь, о чем я. Такая молодая девушка! Как обидно, какая потеря. Ох, мне лучше начать сначала!

Берне действительно казался более напряженным, чем когда–либо, потерявшим ориентацию, но Сондгард не понимал почему. Какие бы проблемы ни отравляли Бернсу жизнь, уже много лет он имел одно противоядие – это пьянство. Том оглушал себя спиртным, и ему никогда не приходилось воспринимать что–либо всерьез. Но теперь убийство девушки оказалось слишком сильным и жестоким ударом, чтобы его смягчило пьянство. Убийство вдруг обрушилось на Тома во всей своей реальности, а прошло уже немало лет с тех пор, как Бернсу пришлось столкнуться с реальностью последний раз.

Чтобы помочь ему успокоиться и получить возможность продолжить допрос, Сондгард повторил свой первый вопрос:

– Ты все время был в баре после полудня, Том?