Полицейские с Рублевки в Стиксе

— Володь, а твой двойник такой же неуклюжий, как и ты. — Нервно заржал Измайлов.

Майору было не до насмешек. Когтистая лапа проносилась в сантиметре от его мягкого податливого тела. Он висел под самым днищем, обернувшись вокруг карданного вала, и тихонечко поскуливал. Страх парализовал его нетренированное воображение. Ему нужна была психологическая пощечина, которая вернула бы на место ускользнувшее сознание. Обычно ему помогала супруга, как правильно заметил напарник, в ее грудях он ощущал себя защищенным. Иногда ему профессионально помогала Кристина, прекрасно разбиравшаяся в психологии мужчин. Не имея при себе ни одного из этих ингредиентов, оставалось надеяться только на свои силы, или как учил Рэб, человек богатого жизненного опыта в этом адском месте, создавать в воображении правдоподобную матрицу.

И Яковлев представил, чтобы не размазываться по объектам, он создал в воображении голую грудь Кристины, к которой прильнул под ее, вскрывающий мозг консервным ножом, голос.

— … все страхи идут либо из детства, либо из духа соперничества. Не будь человеком, который сравнивает себя с другими, это заведомый проигрыш. Будь собой, и тебя станут уважать. — Раздавался ее голос, отпечатывающий в мозгу каждое слово горящими буквами.

Словно младенец, майор нащупал губами сосок и начал сосать воображаемую грудь. Где-то над головой раздался звук набирающейся жидкости. Потом раздался грохот и тяжкий стон. Яковлев пришел в себя, отцепился от кардана и упал на землю. Рядом лежал поверженный противник, двойник Измайлова. Потеряв кровь и прочие жидкости, он уже не выглядел таким внушительным.

— Володя. — Раздался сверху испуганный вопль Измайлова. — Ты решил вернуться без меня?

Яковлев снова закрыл глаза. Будучи уверенным в своих силах, он уже обошелся без грудей Кристины. Вернее он представил просто полюбоваться, но в умение вошел без их участия. В бочку бензовоза снова потекла жидкость. Вскоре второе тело свалилось на землю, тяжело дыша и стоная.

Яковлев и Измайлов подошли к беспомощным телам своих двойников без всякой опаски.

— А ты знаешь, Гриш, я бы многое отдал, чтобы уметь по желанию превращаться в такую тварь. Не хватает мне дикости и таких вот простых и понятных желаний, как у них. — Майор посмотрел на побежденного противника с сожалением.

Тварь приоткрыла глаз и посмотрела на него полным злобной ярости чувством, отчего у майора вспотел затылок и затряслись руки.

— Подружись. — Предложил Измайлов. — Будет у тебя свой монстр в майорском звании. — Он указал на прилипший к шипам на плече погон с одной большой звездочкой.

— Иди нахрен, Гриша. Мне тебя за глаза хватает. — Яковлев вынул ПМ. — В глаз? — Переспросил он.

— Рэб сказал, что верняк только в глаз.

Майор запыхтел, вытер пот со лба, демонстрируя неуверенность.

— Это, мне твоего завалить, или своего?

— Хочешь побеждать, вали только своих демонов.

— Мой демон, это ты, Измайлов.

Яковлев подошел к своему двойнику. Тварь следила за ним безучастно, теряющими жизнь глазами.

— Скорее, сам сдохнет, не засчитается. — Поторопил его напарник.

Майор приставил ствол ПМа к веку мутанта и выстрелил. Тварь дернулась, выпрямила конечности, испустив при этом последний дух. Измайлов взял из ослабевших рук товарища пистолет и повторил ту же процедуру со своим мутантом. Тварь дернулась и замерла навеки.

Яковлев и Измайлов снова очутились в машине, в тот момент, когда ехали на корпоратив, посвященный Дню Защитника Отечества.

— Получилось! — Заорал Измайлов, разглядывая себя и майора. Ударил его от радости в плечо.

Яковлев смотрел на свои руки и вопил, как полоумный. Гриша открыл окно и закричал в сторону соседней машины:

— Получилоооось!

Её водитель притормозил, напуганный неадекватным поведением странного парня. Успокоившись, Яковлев позвонил жене, наговорил ей массу комплиментов, чем сразу вызвал подозрение. Но ему было плевать, он вырвался из ада, что редко кому удавалось сделать.

Их встретили радостно, со штрафными рюмками, скрипачом, шашлыком, готовящимся на мангале у дома. Яковлев рассыпался в благодарственных тостах, не помня себя от радости, хвалил всех и каждого, обещая достать к следующей важной дате премии, награды, отличную статистику по раскрываемости и прочее, в чем был искренне уверен.

Когда чуть стемнело, объявили обещанный сюрприз. Это был стриптиз в исполнении той самой блондинки, вместе с которой они попадали в Улей. В самый пикантный момент потух свет. Яковлев решил, что это было частью шоу, подогревающей мужской интерес. Он вынул телефон и включил фонарь, подсвечивая деликатные части тела исполнительницы.

После представления мужскую часть корпоратива потянуло на свежий воздух успокоиться и освежиться. Перед самым носом Яковлева открылась входная дверь. С улицы вошла Кристина с большим фонарем.

— Кажется, свет потух во всем поселке. Не выдержала энергосистема страны такого праздника. И туман там какой-то вонючий опустился, как бы не септик забурлил после нашего обильного использования.