Полицейский

— Фамилии не знаю. Зовут одного Николай Ильич, а друга его Василий Карпович. Оба они игроки хорошие. Но у нас закон. Больших ставок не делать. А тут, как назло, начал играть с Николаем Ильичом и просадил «катю». Жаль. Я за бумажником полез, а он и говорит, выручи, мол, Илья Семенович, дело торговое срывается, телефон нужен. Пусти на пару часов в театр и мы в расчете. Мне не жалко, я их пустил.

— Илья Семенович, а эти господа часто бывают в бильярдной?

— Да каждый день, считай, после обеда. Они, как я понял, «зайцы» биржевые. С утра накрутятся, потом обедают и шары покатать идут.

— Илья Семенович, скажу вам откровенно, — Бахтин улыбнулся, — влипли вы в историю поганую. Невольно стали соучастником двойного убийства и крупного ограбления…

— Господин Бахтин. — Малкин вскочил. — Бога побойтесь…

— Да вы садитесь, садитесь. Из положения сего трудного есть выход.

— Так уж не темните, господин Бахтин. — Малкин достал платок и вытер сразу вспотевшее лицо. — Выход-то какой?

— Все просто, вы немедленно с господином Литвиным едете в «Стрелку» и начинаете шарики катать, а как появятся ваши знакомцы, дадите знак. Ну как?

— С моим удовольствием. Не вижу здесь ничего, что могло бы запятнать мое звание интеллигентного человека. — Тем более.

— Александр Петрович, — в кабинет заглянул Кунцевич, — вас Свиридов ищет. — Иду.

— Так вы ко мне поднимитесь, — попросил Кунцевич.

В столе приводов было, как всегда, тихо. Только писцы, заполняя формуляры, перекидывались отдельными фразами.

Надзиратель Свиридов поднялся навстречу Бахтину. — Что у тебя? — Да есть кое-что, господин надворный советник. — Выкладывай.

— У Немировского родственник имеется, Леонид Петрович Немировский, капитан Добровольного флота. — Ну и что?

— Так вот, перед самым ограблением он проиграл в Купеческом клубе пять тысяч рублей, а вчера деньги отдал. — Так, вот это уже интересно.

— Да более того, Александр Петрович, он за квартиру долг заплатил. В магазине рассчитался и, как я выяснил, погасил вексель. Но не сам, а оплатил его какой-то господин, назвавшийся его сослуживцем. — Сумма? — Две тысячи двести. — Молодец Свиридов.

Бахтин подивился непомерному усердию надзирателя. Свиридов долго служил писцом в столе приводов, потом стал надзирателем. Он прекрасно писал протоколы и обладал феноменальной памятью. Целыми днями он ездил в трамвае, в пригородных поездах, крутился на рынках, точно срисовывая беглых и разыскиваемых. А тут внезапно сыскную инициативу проявил.

— Это не все. При обыске убитого Копытина мы обнаружили вот этот план. — Что за план?

— Квартиры ювелира с пометками. Я господина Немировского спросил, что за знаки такие. Так он чуть в обморок не упал. — Вот за это, Свиридов, тебе большое спасибо. Наводка, причем навели люди близкие. Знающие, где лежат алмазы пламенные.

Бахтин закурил. В общем-то, все складывается достаточно ясно.

— Дай мне, Свиридов, протокол допроса Немировского. Так. Так. Пока ничего. Стоп. Вот, что он говорит о человеке, которого Копытин называл прапорщиком Галкиным. Вот оно.

«…Было еще два человека. Одного я не запомнил. Лицо у прапорщика Галкина неприятное, мясистое, актерское лицо…»

Актерское лицо. И тут Бахтин вспомнил Петра Ивановича, его информацию о московских Иванах. Сабан и Метелица.

Сабан. Ну конечно. Он же везде выдает себя за актера. Вжился в образ, сволочь. — Дай мне, Свиридов, карточку Сабана. — Сафонова Николая Михайловича? — Память у тебя… — На том стоим.

Через час Бахтин звонил в дверь к Немировскому. Ему открыла горничная. Видимо, испуг на ее лице теперь уж не пройдет никогда. — Я могу видеть Бориса Сергеевича? — А вы кто будете, как доложить? — Вы меня не помните? — Ой, конечно из сыскного вы, барин.

— Правильно. Так и доложи, барин из сыскного.

Горничная помогла Бахтину снять пальто, проводила в гостиную.

Бахтин сел в кресло, огляделся. В этой дорого, со вкусом обставленной комнате ничего не напоминало о недавнем несчастье. Бахтин даже закурить не успел, как появился хозяин.

Немировский был в визитке, полосатых брюках, красивом галстуке. — Господин Бахтин, слушаю вас.

— Борис Сергеевич, вы запомнили лицо прапорщика Галкина? -Да. Бахтин достал из кармана фотографию Сабана. — Он, — уверенно сказал ювелир. — Он. — Ну вот, полдела мы и сделали. — А мои ценности?

— Это вторая половина дела. Борис Сергеевич, у убитого бандита нами найден план квартиры с непонятными отметками. Поглядите еще раз.

Немировский взял в руки листок, и Бахтин увидел, как побледнело его лицо.

— Откуда это… Впрочем, вы сказали, найдено у убитого. — Я могу узнать, что это за пометки? — А это важно? — Очень.

Ювелир поднялся, нервно зашагал по гостиной. Английские часы на темно-красной, дорогого дерева колонне словно отсчитывали его шаги. Так. Так. Так.

— Как же мы дальше-то будем, Борис Сергеевич? — прервал молчание Бахтин.

— Я в замешательстве, в неком испуге даже. Видите ли, крестиками отмечены места, где находятся скрытые сейфы с основными драгоценностями. — Поясните, пожалуйста.