Полиция реальности

Следующий день, встретил меня низким небом, свинцового цвета. Я поднялся с кровати. Ощущение было строго больничное. Панцирная сетка, откликнулась на мои телодвижения шорохом и скрипом. Прохлада пола, мигом захватила подошву стоп. Приятное ощущение. В ванной комнате, плеснул себе водой в лицо. Зубной пасты не было, поэтому, промыл рот, оделся, и вышел на улицу.

На подъездной скамейке сидели бабки. Точнее не бабки, просто, несколько расплывшихся особ, неопределенного возраста, ближе к пожилому, чем даже к среднему. Я прошел мимо них, ощущая кончики иголок в порах кожи.

Я любил маленькие магазинчики? Это было глупо. Супермаркеты гораздо лучше. Охранник не обратил особого внимания, на парня в старых джинсах и футболке с длинным рукавом. Я закинул в корзинку зубную пасту, сахар, пачку чая, и прочие пищевые мелочи. Кассир с усталым взглядом, быстро пробила мне товары.

Возвращался домой быстрым шагом. Настроение было никакое. Такое средне-аморфное. Обычно, при таком настрое, хватает толчка в одну из двух сторон, чтобы дать установку на весь день. Я собирался засесть дома, с бутылкой колы, и заняться чем-нибудь интересным. Посмотреть кино, или поиграть в игрушку. Может быть даже в самп, и может быть даже с Сойер. Но аккурат у самого крыльца, меня окликнули:

— Молодой человек! — женский голос, визгливый, но в то же время достаточно низкий.

О, это уже не иголочки. Я перепутал. Будто муравей бегает взад-вперед по телу. Такое, точечками ощущение. Постоянно отвлекающее. Трудно решить, более дискомфортно оно, или же нет.

— Да?

— Вы разве тут живете?

Я назвал номер квартиры. На меня смотрели четыре пары глаз. Их обладательницы, все как на подбор, пухлые бабищи. У каждой за спиной, трудная жизнь, куча скелетов в шкафах, и километры обслуженных приборов. Приборов. Обслуженных.

Губы сами собой растянулись в ухмылке. Последняя мысль показалась мне забавной.

— Снимаете значит. Вы знаете, что у нас не принято мусорить?

— Знаю.

— И надо будет сдать деньги, на уборку вашей площадки.

Я молчал, обдумывая эти слова. Видимо, истолковано мое молчание было неверно.

— Пятьдесят рублей всего.

— А. Понятно.

Развернувшись, я зашел в подъезд, и быстрым шагом поднялся к себе. Довершив моцион, как и хотел, открыл бутылку колы, и разлегся перед ноутбуком. Лежал долго. Небо уже успело изменить свой цвет, превратившись из грязно-серого, в грязно-голубое. Будто пыль на школьной парте. Я читал книжку, с экрана, прикладываясь к пластмассовому горлышку бутылки. Зуд, прошел быстро, уже минут через десять, после того как я лег.

Мне позвонила Сойер. Это было, как раз вскоре после того как погода чуть-чуть улучшилась.

— Клок? — сказала она, вместо «алло».

— А кто же еще? — ответил ей я.

— Ну что, ты готов идти? — у нее был, как я уже говорил, весьма приятный голос.

Я перевернулся с бока на спину, и сел на кровати.

— А что, я опоздал?

— Нет, нет, просто напоминаю!

— Хм. Конечно, готов. Где встретимся?

Она собиралась что-то ответить, но сбилась, и сказала уже тихо. Ее голос изменился, превратившись из напористо-уверенного, в напористо-тихий. Или даже не напористо. Может так не говорят, но лучшее определение, которое приходит мне на ум, это — «упругий голос».

— Может ты решишь? Я же не знаю, куда ты сможешь добраться, а куда нет.

— Резонно. — я тоже замолчал, но ответ нашелся быстро — А давай там же где и вчера?

— О! Замечательно! У бюста Петра!

— Да, у бюста Петра.

Мы обменялись еще парой жизнерадостных слов. Я завершил разговор, и буквально сразу как нажал на кнопку, вспомнил, что забыл спросить, кто же с нами будет еще. Хотел спросить, но забыл.

До площади, и соответственно до вокзала, я добрался минут за сорок. Время было ближе к обеденному, двенадцатый час. Трудно в этом признаваться, но меня пробила важность момента. Не хотелось предстать перед Сойер помятым задротом. Поэтому, перед выездом, я долго выбирал одежду. Остановился на излюбленных джинсах, а вот футболку выбрал другую, подаренную мамой, чуть ли не год назад. Она была серого цвета, с большой, красивой надписью поперек груди: «Save the database — save the world».

Я заметил Киру издалека, если можно применить это слово, к закрытому зданию. Одетая в зеленые, длинные шорты, белую футболку, и с зеленым же беретом на короткой стрижке, она разительно выделялась.

Подойдя к ней, первым делом, я сказал:

— Привет. — и вышло это, по-моему, глупо, будто из пушки выпалил.

Сойер улыбнулась, и ответила тем же:

— Привет! — сам того не заметив, я обнаружил себя обнятым. Обнял ее в ответ, и по-вчерашнему, ощутил косточки вкупе с мягкостью ее кожи. Плюс, новая черта — запах. Кисловатый, свежий. Приятный.

— Тут только ты?

— Да, — Кира пожала плечами, и улыбнулась краем губ — Тут только я. Ваня сказал, что сегодня не может. Придет как-нибудь потом, когда будет больша-ая, — она развела руками, показывая масштабность — Сходка. А что, ты Ваню ждал?

Я неосознанно повторил ее жест — пожал плечами, сказав при этом:

— Нет, не ждал. — и улыбнулся.

Ее улыбка растянулась чуть шире — и моя тоже. Так два, или три раза. Кончилось все, негромким таким хохотом.