Политтехнология стальной эпохи. Маршал Берия и политрук Хрущев

Малодушие и отсутствие стратегического мышления Хрущёва, Тимошенко и Кирпоноса в 1941 г., думающих только о том, как угодить вождю, привело, как отмечалось выше, к безвозвратным потерям в Киевской оборонительной операции 616,3 тыс. человек, то есть условно по 205,4 тыс. человек на каждого. Жертв Харьковской операции также условно поделим по 57 тыс. между Тимошенко, Хрущёвым и Баграмяном. Таким образом, на совести Хрущёва, мало знакомого с военным делом, 262,4 тыс. погибших и взятых в плен в Киевском и Харьковском котлах 1941 и 1942 гг.

В сталинскую эпоху для многих украинских активистов «независимым государством» стали ГУЛАГ и спецпоселения. Во главе движения за независимость Украины в годы Второй мировой войны и после её окончания был прославившийся фанатичной преданностью идее независимости и этнической однородности Степан Бандера, убитый Богданом Сташинским в Мюнхене уже при Хрущёве. Впрочем, немногим меньше, чем евреям, досталось от него русским и полякам. Несколько раньше Сташинским, по заказу всё того же Хрущёва, был убит и другой лидер украинских националистов — Лев Михайлович Ребет (1912–1957).

Ещё до начала фашистского нашествия Бандера, очевидно, посчитал Гитлера меньшим злом, чем большевизм (при этом особых иллюзий националисты по поводу Германии не питали, как это видно из инструкций, направляемых в ОУН[64]). Надеясь добиться независимости или автономии, в начале войны Бандера внёс немалый вклад в деятельность немцев на Украине. Но этот «роман» продолжался недолго — у Гитлера на все славянские народы были другие планы. Поэтому, несмотря на то, что до начала войны он давал украинским националистам надежду на определённую самостоятельность (о чём гласит «Меморандум Канариса» 1939 г.[65] и Меморандум рейхсляйтера А. Розенберга 1941 г.[66]), уже в первые дни войны она была довольно грубо отнята с назначением рейхскомиссаром (то есть главой) Украины Эриха Коха и признанием недействительности Акта провозглашения украинского независимого государства от 30 июня 1941 г.[67]. Поэтому почти всю войну Бандера провёл в тюрьме «Целленбау» при фашистском концлагере Заксенхаузен, где ему были обеспечены сравнительно хорошие условия. Например, содержавшиеся там заключённые не только хорошо питались, но и были освобождены от перекличек, могли получать посылки и читать газеты[68]. Связано это было с особым статусом тюрьмы — в ней сидели наиболее видные политики и государственные деятели, а также личные враги Гитлера. Для того, чтобы не оттолкнуть массы украинских националистов от сотрудничества, немецкая пропаганда заявила, что их лидер арестован не за провозглашение независимой Украины, а за присвоение Бандерой крупной суммы денег, полученной от абвера в 1940 г. для создания подполья[69].

Ненависть «западэнцев» к сталинскому режиму была настолько велика, что многие попали, как говорится, «из огня, да в полымя» и начали преступно поддерживать фашистов. Если бы у вершителя судеб Сталина хватило мудрости и гибкости не «ломать через колено» украинцев, особенно западных, а дать им настоящую автономию, без колхозов и ограбления зажиточных крестьян, то жуткой братоубийственной войны с украинским народом можно было бы избежать. Тем более что в 1935 г. после удачного опыта со служащими Министерства путей сообщения, курируемого Лазарем Кагановичем, личные подсобные хозяйства (ЛПХ) разрешили всем.

Но с большинством постулатов большевизма гибкость, тем более демократия, несовместимы. О том времени со всей горечью высказывался крупнейший украинский прозаик XX века, лауреат Ленинской и двух Сталинских премий, Герой Социалистического Труда, член ЦК компартии Украины и патриот, желавший своей Родине обретения независимости Олесь Гончар (1918–1995): «С какой сатанинской силой уничтожалась Украина. По трагичности судьбы, мы — народ уникальный. Величайшие гении наши — Шевченко, Гоголь, Сковорода, — всю свою жизнь были бездомными. Но сталинщина своими ужасами, государственным садизмом превзошла всё. Геноцид истребил самые деятельные, самые одарённые силы народа. За какие же грехи нам выпала такая доля?»[70]