Полюби дважды

— Как это? — не понял он.

— Когда Элли рассказала мне про соломинки, я решила, что это ты убил моего отца и что ты способен убить еще много раз, — призналась она. — Но я вовсе не собиралась заявлять на тебя в полицию. Помнишь, я предложила тебе вместе поехать на континент? Я надеялась, что вдали от Англии ты будешь в большей безопасности. Однако ты отказался. И тогда я пробралась в твою комнату и взяла твой пистолет.

— Ты похитила мой пистолет? Но зачем он тебе понадобился?! — удивился Лукас.

— Я думала… я думала, что, если в дом все же нагрянет полиция, я сама смогу застрелить тебя, — прошептала Джессика.

— Застрелить меня? Ну и ну! — В глазах Лукаса она увидела удивление и… безграничный восторг.

— Видишь ли, Лукас, я просто объясняю тебе, что хорошо понимаю, почему ты не предал своего друга, — сказала она, оправдываясь. — Я не знаю, зачем тебе нужно мое прощение, но я тебя прощаю. И Руперт был не таким уж плохим. Ведь ты любил его, а ты не мог любить человека дурного и неисправимого. Так что не казни себя.

Ом задумчиво сорвал травинку и сунул ее в рот. Молчание было таким приятным, что Джессика невольно улыбнулась. Лукас повернулся к ней и пощекотал травинкой ее нежную шею.

— И все-таки, — хмуро произнес он, — я еще немного сержусь.

Джессика почувствовала, что их беседа подошла к очень неприятному пункту.

— Ты сердишься потому, — осторожно поинтересовалась она, — что я долго считала тебя убийцей? Что заперла тебя в склепе святой Марты и убежала? Что не решилась довериться тебе?

— Нет, — ответил он. — Я много размышлял над этим и пришел к выводу, что ты и не могла думать иначе.

Джессика изумилась. Неужели это все? Неужели она отделалась так легко?

— Тогда что же тебя беспокоит? — недоумевая, спросила она.

— Да то, что между тобой и Рупертом существовала некая тайная связь. А у меня с тобой такой связи не было, хотя я всегда любил тебя, — пояснил Лукас, и Джессике показалось, что в его голосе она различает нотки ревности. — Ведь Руперт был к тебе совершенно равнодушен. Чем я-то плох? Почему он, а не я стал твоим Голосом? Нет, я, конечно, понимаю, что твое желание тут ни при чем, но как же я ревновал тебя к Руперту! — признался он, и Джессика поняла, что не ошиблась. — Хорошо, что теперь все позади.

Но когда смысл его слов наконец дошел до нее, Джессика даже вскочила от возмущения. Она не находила слов — так велика была ее обида.

— И ты называешь это связью?! — прошипела она. — Да это же были кандалы, каторжное ядро, которое я против воли тащила за собой! Я чувствовала себя узницей, и только сейчас я стала свободной! Понимаешь, свободной!

И вдруг Джессику охватила радость. Она воздела руки к небу и принялась повторять, точно заклинание:

— Я свободна! Свободна!

Она закружилась в каком-то бешеном танце, не обращая внимания на высокую траву, которая цеплялась за ее ноги. Она кружилась и пела, и невидимая цапля аккомпанировала ей. Лукас встревожился и попытался остановить жену, но она вырвалась из его объятий. И тогда он сдался и, улыбаясь, наблюдал за ней до тех пор, пока она, устав, не рухнула рядом с ним.

Полежав какое-то время, она повернулась на живот и ткнула Лукаса указательным пальцем в грудь.

— Предупреждаю тебя, Лукас Уайльд, — угрожающе сказала она, — предупреждаю, что, если когда-нибудь ты попытаешься вернуть мне мой утраченный дар, я собственноручно застрелю тебя из твоего-то же пистолета! Мы обычные люди, и мы будем разговаривать, а не читать мысли друг друга! В общем, тебе придется научиться разговаривать со мной.

— Обещаю, что научусь, — прошептал он, не сводя с нее восторженного взгляда.

— А когда мы будем в разлуке, мы станем писать письма, — требовательно заявила она. — И не вздумай болтать со мной о погоде или обсуждать меню ближайшего обеда. Тебя не было дома целых десять дней, и я ничего не знаю о твоих чувствах ко мне. Да-да, не знаю, — повторила она, заметив, как Лукас удивленно поднял брови. — Ты ни словечка не написал мне об этом, а только изводил себя мыслями о Руперте.

— Но я не мастер писать письма, — он сокрушенно вздохнул. — Я попытаюсь исправиться, ладно?

— А ты не будешь возражать, если иногда мы станем держаться за руки? — предложила она.

— Дай мне свою руку, — попросил он. Она протянула ему руку и заявила:

— И еще вот что. Пожалуйста, научись танцевать, чтобы я могла танцевать с тобой на балах все танцы.

— Хорошо, Джесс, я превращусь в заядлого танцора, — пообещал он с улыбкой.

— А теперь скажи, что любишь меня, — потребовала она.

— Я люблю тебя, — послушно произнес Лукас.

— Повтори, пожалуйста, — сказала она.

— Я люблю тебя, я люблю тебя! — Он перевел дыхание и предложил: — А хочешь, я докажу тебе это не только словами? — И когда она кивнула, он со смехом повалил ее на спину.