Полюби дважды

Но существует ли ее Голос на самом деле? А может, он всего лишь плод ее больного воображения?

Сейчас, когда выяснилось, что она заблуждалась насчет мистера Стоуна, Джессика перестала доверять собственным суждениям. Вполне возможно, что ее мозг был поврежден в результате несчастного случая в Лондоне. Ведь именно об этом отец Хоуи предупреждал мать-настоятельницу в первые недели пребывания Джессики в монастыре. И если она теперь страдает болезнью мозга, Голос может и не существовать, как не существует той интуиции, которая позволяла Джессике предугадывать поступки людей или видеть то тайное, что скрывалось за этими поступками. Но если ее мозг не пострадал, то… И мысли вновь бежали по замкнутому кругу.

Перри ждал, что она хоть что-нибудь скажет, и Джессика произнесла:

— Возможно, ты прав…

Больше ничего он от нее не услышал.

— Лукас — ужасно упрямый человек. Если что-то взбредет ему в голову, переубедить его невозможно, — заявил Перри.

— Я знаю, — кивнула Джессика и тяжело вздохнула.

Подбадривая ее, Перри похлопал девушку по руке.

— Не огорчайся, Джесс, — сказал ни. — Ты всегда можешь рассчитывать на меня.

Она хотела было рассмеяться, но бок пронзила острая боль. Сломанное ребро хоть и заживало, но до полного выздоровления было еще далеко.

— Я серьезно, Джесс, — заверил ее Перри.

— Но… зачем тебе это нужно? — растерялась Джессика.

Молодой человек покраснел от смущения.

— Ты не помнишь, но когда-то мы были хорошими друзьями. Я хотел сказать… когда мы были детьми. Поблизости не было мальчиков моего возраста, а ты лазила по деревьям и дралась не хуже любого задиры. Ты была страшно вспыльчивой, Джесс, но мы с тобой были неразлучны, — вспоминал Перри.

— Я была сорванцом? — спросила девушка, улыбаясь воображаемой картине.

Перри усмехнулся.

— Еще каким! Но ты обижалась и сразу лезла драться, когда я так тебя называл.

Она с любопытством слушала его рассказ. Перед ней сидел белокурый молодой человек, точная копия Лукаса десятилетней давности, но Лукаса таким она не знала, как и не помнила Перри-мальчугана. Но в Перри было нечто трогательное, и ей было приятно думать, что когда-то она с ним дружила.

— Чем же закончилась наша дружба, Перри? — спросила Джессика, с улыбкой смотря на своего собеседника.

— Я уехал в школу, а ты осталась. — Перри пожал плечами и вздохнул. — А когда я вернулся, ты была по уши влюблена в Лукаса и больше не лазила по деревьям. Тогда мы страшно поссорились. Первый и единственный раз в жизни не ты мне, а я тебе надрал уши.

Она тихонько рассмеялась и схватилась за больной бок, но слезы все же выступили у нее на глаза.

— Я что-то не так сказал? — перепугался Перри и накрыл ее больную руку своей теплой ладонью. Она с трудом улыбнулась, превозмогая боль.

— Как бы я хотела вспомнить те года, но не могу. Однако я всегда буду помнить твою доброту. Ты был добр ко мне, когда я особенно нуждалась в дружеском участии. — В безотчетном порыве нежности она погладила его по щеке. — Я не стану ловить тебя на слове, Перри, можешь не волноваться.

Они весело рассмеялись, но в следующий момент Перри резко отстранился, и рука Джессики повисла в воздухе. Девушка обернулась и вздрогнула. На пороге стояли Лукас, его мать и ее воспитанница.

Лукас, пристально глядя на Джессику, подошел к ней. Глаза его, как и глаза Перри, вдруг стали черными, как грозовая туча. Когда он наклонился к ней, она вся сжалась, предвидя вспышку гнева. Но вместо упрека он подарил ей поцелуй — медленный и властный. Этот поцелуй потряс Джессику до глубины души.

Когда Лукас выпрямился, он прерывисто дышал, а щеки его стали пунцовыми, как бархат, которым была обита ее кровать. Лукас долго не сводил с нее изучающего взгляда, а потом вдруг улыбнулся. Взволнованная Джессика перевела взгляд на его мать и подопечную. Миссис Уайльд улыбалась; лицо Элли было каменным, но глаза ее метали молнии ярости.

— Я рада видеть, что ты поправляешься, Джессика, — дружелюбным тоном приветствовала девушку Розмари Уайльд. Она опустилась на стул, предложенный ей племянником, и благодарно улыбнулась ему. — Спасибо, Перри. Мы с Элли недоумевали, куда ты подевался.

— Гм… — замялся молодой человек. — В это время дня я обычно навещаю Джессику, — после небольшой паузы пояснил он.

— Ах да. Белла нам говорила, — вспомнила мать Лукаса.

Взяв стул, Лукас придвинул его к Джессике, сел и сказал:

— Я просил Перри присматривать за моей невестой в мое отсутствие. А где, кстати, сестра Бригитта?

Голос его звучал весело, но Джессика слышала в нем упрек. Ее опять уличили в нарушении одного из главных правил хорошего поведения: в отсутствие опекающей ее дамы она принимала у себя посетителя-мужчину — если так можно было назвать Перри, — а ей, больше, чем кому бы то ни было, следовало быть осторожной. И когда же наконец она научится вести себя прилично?

Джессика натянуто улыбнулась, отвечая Розмари:

— Миссис Хэйг попросила сестру Бригитту помочь одной из горничных, у которой разболелся зуб. Кажется, этот зуб надо удалить. Сестра Бригитта вот-вот вернется.